На рейде "Ставрополь" (СИ)

Вечером в кубрике

Август Оттович Шмидтбыл самым молодым среди командного состава "Ставрополя". Он обладал негромким, мягким голосом, имел обходительные, мягкие манеры. Он был единственным, кто неизменно обращался к матросам на "вы", не добавляя при этом принятого во всем Доброфлоте слова "братец". И команда платила за все это второму помощнику капитана самой откровенной и чистой любовью.

Иногда по вечерам Шмидт заходил в матросский кубрик, там случалось нечто вроде маленького праздника. Дело в том, что Шмидт являл сам по себе нечто вроде ходячей энциклопедии. Он мог часами говорить о самых неожиданных вещах - будь то история китайской национальной одежды или сокровища, покоящиеся на дне мирового океана. Рассказывал он ярко, интересно, и слушали его, что называется, раскрыв рты, в гробовой тишине.

Вот и сегодня вечером, налюбовавшись вдоволь развеселой игрой касаток в гаснущем море, матросы с наступлением прохлады мало-помалу собрались в кубрике, а москаленко позвал Шмидта.

Слово за слово - и разговор задел вдруг интересную тему о знаменитом "Летучем голландце".

Мнения мгновенно разделились: одни безоговорочно верили в существование кораблей-призраков, другие - нет.

- Как же так нет! - возмущенно восклицал кочегар Животовский. - Как нет, если я сам два года назад видел голландца у мыса Доброй Надежды! На самом рассвете прошел мимо нас, по самому правому борту. Небольшой из себя, весь с оборванными черными парусами, без единого человека команды. Это он был, голландец, - даже перекрестился Животовский, - кому же еще?

- Август Отович, - попросил боцман, - рассказали бы нам, а?

- Расскажу, конечно, - просто ответил Шмидт. - Коли хотите, слушайте...

Он закурил трубку и негромко начал:

- Доложу я вам, что моряки давно заметили одно очень интересное явление. Крайне редко, но все-таки случалось так, что пропавшее судно вдруг появлялось снова. Иногда оно объявлялось на океанских просторах совершенно разбитым, со скелетами матросов в каютах. Помню, в детстве видел картинку: стоит, прислонившись к мачте, скелет в капитанской фуражке, а во рту у него трубка торчит. Но мою, между прочим, очень похожа... Так вот: такие корабли люди и называли призраками. Самый знаменитый из них - американский барк "Фанни Уолстон". Тридцать лет назад, во время рейса из Канады с грузом леса, он дал капитальную течь у мыса Хаттерас. Команда покинула в шлюпках уже тонущий барк и с трудом добралась до берега. Судно списали, хозяева получили за него огромную страховку. И вдруг разразился скандал: через полгода один капитан сообщил в управление порта Бостон, что в восьмистах милях от американского побережья встретил судно, название которого было "Фанни Уолстон". Пока газеты и официальные морские чиновники терялись в догадках, верить или не верить сообщению, - барк увидели в водах Саргассова моря. Потом, несмотря на специально организованные поиски, в течение двух лет о нем ничего не было слышно. А на четвертый год он вдруг объявился у самого входа в порт Нью-Джерси, создав существенную угрозу для судоходства. Пришлось несколькими выстрелами с канонерками затопить "Фанни". Подсчитано: за четыре года странствий без команды барк прошел не меньше десяти тысяч морских миль! А объяснение этому явлению простое: "Фанни", как и другие корабли-призраки, просто-напросто избежало гибели - в силу каких-то причин течь закрылась, судно осталось на плаву. И пошло по воле ветра и волн путешествовать по белому свету. Увидит его кто-нибудь, и тотчас рождается легенда... Думаю, что и вы, Животовский, видели подобное брошенное людьми судно. Конечно же, ничего удивительного, а тем более сверхъестественного в этом нет.

- В этом ничего удивительного, точно, нет! - раздался от входа веселый голос радиотелеграфиста Владимира Целярицкого. Оказывается, он вошел уже несколько минут назад, но, не желая оказаться замеченным, скромно стоял у порога.

- А вот в том, о чем я вам хочу сказать, - продолжал он, - кое-что удивительное, на мой взгляд, найдется. Удалось, Август Оттович, перехватить текст радиограммы, в которой речь идет и о летучем голландце, и о нас с вами одновременно...

- Интересно, - поднял брови Шмидт, ожидая пояснений. - Интересно будет узнать, что между нами общего.

- Вы помните "Кишинев"? Тот самый, который стоял во Владивостоке рядом с нами? Так вот: он, оказывается, тоже дал деру от господ Меркуловых! Что тот голландец - был и не стало... Господа в ярости, считают, что он идет на соединение с нами. Такая досада, что в Доброфлоте нет связи между судами. Вот бы покалялякали с кишиневцами!

Возгласы удивления и недоверия слились в один мощный всплеск шума.

- Заливаешь, Цедярицкий! - убежденно сказал Москаленко. - С него, братцы, станется...