На рубеже веков. Очерки истории русской психологии конца XIX — начала ХХ века

Одной из особенностей исторического развития России второй половины XIX в. являлось положение православной церкви. Церковь представляла собой часть государственного аппарата и несла в нем определенные идеологические функции. Социальная доктрина церкви являлась идеологией оправдания и сохранения социального строя, основанного на классовой эксплуатации. Христианство утверждало определенную систему ценностей и норм, а служителям церкви поручалось делать эти нормы и ценности регуляторами поведения масс. Нравственные нормы, в которых нуждались господствующие классы, нормы социального устройства и поведения, предписываемые православной церковью как религиозные догмы, выражали условия существования людей в эксплуататорском обществе. Содержание и характер этих норм определялся прежде всего тем исходным положением, что власть освящалась именем бога и каждый высший по отношению к низшему был наделен этой властью. Вся религиозная картина мира и вся декларируемая ею система межчеловеческих связей утверждала иерархию власти самодержавия. Религиозная система отношений принималась в качестве модели социальных отношений: бог — во вселенной, царь — в государстве, отец — в семье. Здесь подразумевалось безусловное подчинение, с одной стороны, и милость — с другой. Власть наделялась чертами святости, являлась образцом небесной власти и воплощала в себе истину. На государя переносилось религиозное чувство, и власть его мыслилась данной от бога.

Характеристику социально-политических задач, решаемых религией, и ее роли в защите существующего общественного строя дал в своей книге «Наука и религия» Б. Н. Чичерин (Чичерин, 1879), теоретик государства и права. Психологии в его книге было отведено немаловажное место. Почему же юриста Чичерина занимали проблемы психологии и религии? Мы находим у него суждения, которые раскрывают их социально-психологический смысл. Цель человечества, заявлял Чичерин, заключается в том, чтобы превратить землю в удобное поприще для развития духа. Для этого требуется масса труда, поглощающего силы огромного большинства людей, поэтому значительная часть человеческого рода всегда должна пребывать на низшей ступени развития, их силы и способности должны быть принесены в жертву той работе, на которую они определены их творцом, духовная деятельность является достоянием избранного меньшинства. Цель истории, по словам Чичерина, не в личном удовлетворении, а в общем благе, общее же благо состоит в разнообразии и гармоническом единстве частей, но не в равном их развитии. Всеобщее равенство никогда не может быть идеалом, потому что оно противоречит природе вещей и человека. С исторической точки зрения такая необходимость не должна смущать. Однако нравственный закон, пишет Чичерин, запрещает смотреть на человека только как на средство, ибо он носитель абсолютного начала. А так как в земной жизни удовлетворить его личные цели не представляется возможным и это назначение остается недостигнутым, противоречие между природой человека, которому предназначено удовлетворение личных целей, и действительным его осуществлением разрешается в загробной жизни человека, вернее, его бессмертной души. Христианским учением Чичерин оправдывает эксплуатацию в классовом обществе. Смерть является переходом к высшей жизни, к вечному миру, где все силы каждого человека достигнут полного назначения и личность получит то, что ей не было дано на земле.

Бог был в центре всей системы образов, понятий и норм, которыми оперировало христианство. Церковь брала на себя посредничество между ним и людьми, установление связи их с богом. Эти отношения человека с богом, рассматриваемые как общение души с ее творцом, позволяли церкви оказывать реальное воздействие на религиозное сознание, обусловливать особенности психических процессов, свойств и мотивации поведения верующих. Создавалась первичная социально-психологическая связь между верующим, священнослужителем и образом божества. Та же схема общения действовала и тогда, когда священнослужитель руководил группой верующих посредством богослужений и иных обрядов.

Многочисленные высшие и средние духовные учебные заведения, академии и семинарии, готовили кадры духовенства — от пастырей сельских приходов до докторов богословия, профессоров философии, занимавших кафедры не только в духовных академиях, но и в светских высших учебных заведениях. Церковь владела мощными пропагандистскими средствами. Не говоря о том, что в стране насчитывалось (к 1914 г.) около 80 тысяч православных церквей и более тысячи монастырей, в распоряжении церкви была широкая сеть периодических изданий — журналов, рассчитанных на разные круги читателей, начиная от журналов, предназначенных для громкого чтения неграмотным верующим, и кончая религиозно-философскими журналами для профессоров-богословов, трудами духовных академий. Кроме того, издавалось множество религиозных книг — и популярных брошюр, и многотомных сочинений.