На рубеже

Егор еще в начале месяца писал, что надо возвращать клавиатуру законному владельцу. Решила не откладывать и отвезти сегодня – папа собирается в город в четыре, я к нему примажусь. Разумеется, меня колбасит: аппетита нет и даже подташнивает – обычная реакция. Но я свято верю, что это последняя поездка. Гор в «Контакте», пообщаемся, если будет нужно, а Влад, наконец, уйдет из моей жизни.

Я позвонила Егору, спросила, откроют ли мне дверь. Он сказал: не парься, вези, кто-то всегда дома, там куча детей. И вряд ли в такой мороз пойдут их выгуливать.

Загрузив клаву на заднее сиденье, мы поехали в город. Я попросила папу подождать, на случай если никого не окажется, или меня не пустят, чтоб оставить клаву в машине. Очень уж не хотелось тащить ее обратно в маршрутке!

В общем, я еле скреблась по гололеду с клавой под мышкой. Хоть она и немного весит, рука отсохла. Я стала слабой, нетренированной, быстро утомляемой, да к тому же ее в принципе неудобно тащить, она громоздкая и чехол без ручки. Конечно, я забыла, в каком доме живут братья (точнее Влад), опять заблудилась. Ходила сюда, ходила… эх, кретинизм! Бедный папа, небось, извелся в ожидании!

Найдя нужный дом, я позвонила в домофон, и мне открыли, только имя услышав. Пока плелась по лестнице, Влад уже распахнул дверь и громко приветствовал меня, хотя я еще не могла его видеть. Опять запыхалась. Ввалившись в квартиру, поставила клаву и стащила чехол. Научилась без посторонней помощи с ним управляться!

– Где-то должен быть и шнур, – сказала я, сунув перчатки в карман.

– Да… мы ж не грабители, – промямлил Влад. Так и не поняла смысла реплики, при чем тут грабители?

Кинув чехол на плечо, подобрав упавший шнур, я торжественно всучила Владу клаву.

– Ээээ, спасибо за беспокойство, – он бормотал еще что-то, уже не помню. И не помню, что ответила. Да что ж было делать, коль побеспокоили?!

– Мне вообще никто ничего не сказал, я вот только сейчас вылез в аську… – продолжил Влад.

Ну да, вечно все не как у людей.

– Ну, в общем, пока, – выговорила я как можно доброжелательней. Надо было сказать «прощай». Все! Ура! Навсегда! Ну да ладно, ни к чему разыгрывать драму, не та ситуация, не то настроение, и человек не тот. Правда, самым чужим может стать лишь тот, кого любил в прошлом. Такой холод, такое отчуждение, пропасть… ни с кем другим подобного не ощущала.

– Пока. Удачи!