На руинах Константинополя. Хищники и безумцы

— Султан. Не знаешь ли ты, где найти султана? Он в лагере возле западных стен? — Она указала на запад.

Незнакомец проследил за её рукой:

— Да, возле западных стен. Тебе нужен дворец возле западных стен.

— Малый Влахернский дворец? — спросила Мария, до конца не веря, что у Великого Турка хватило наглости занять жилище покойного василевса.

— Да. Маленький дворец, — ответил незнакомец.

— Благодарю тебя, добрый человек. — Мария, сама от себя такого не ожидая, поклонилась ему, а тот поклонился ей в ответ и пошёл прочь.

Теперь следовало оттащить трупы домой, но самое трудное ждало впереди. Тела Якова на ипподроме не было, и, значит, судьба младшего сына оставалась невыясненной. Поэтому Мария и спросила, где искать Великого Турка — собиралась пойти к нему, чтобы говорить о Якове.

Всю дорогу до своего дома Мария повторяла себе, что её дела на сегодня не окончены. Вот почему она так строго взглянула на челядинцев, встретивших хозяйку с радостным удивлением, как будто та никуда больше не собирается.

Когда Мария приволокла ковёр к дверям и постучала, слуги поспешно открыли и сказали:

— Госпожа, вы вернулись, — а она ответила:

— Я не вернулась. Мой путь только начался. Позаботьтесь о них, — и указала на тела.

Челядинцы помрачнели, увидев трупы. Перекрестились, а затем начали затаскивать их в дом. Мария подождала, пока с этим закончат, и даже успела сделать несколько шагов прочь от дверей, когда к ней вышел Тодорис:

— Госпожа Мария, прошу: вернитесь.

— Я не могу. Мои дела ещё не закончены. — Мария скорым шагом пошла по улице, но зять не отставал:

— Госпожа Мария, не гневите Бога. То, что вас никто не схватил, это большая удача. Но вряд ли это повторится. То, что не случилось ранним утром, когда улицы пусты, наверняка случится днём.

— Откуда тебе известно, что Бог больше не станет мне помогать? — Мария продолжала идти быстро, всё больше удаляясь от своего дома.

— Госпожа Мария, — сказал Тодорис, — если мне не удастся вас образумить, то придётся отвести домой силой.

— Я буду кричать, — предупредила Мария. — Сюда сбегутся турки и схватят тебя.

Зять, уже хотевший схватить её за руку, передумал и, обречённо вздохнув, припустился бегом к приоткрытым дверям дома, из которых недавно вышел. Мария несколько мгновений смотрела вслед бегущему. Она понимала, как он боится, но сама не имела права бояться. Следовало продолжать свой путь на запад, к Малому Влахернскому дворцу.

…Путь был долгим. И чем дольше Мария шла, тем яснее видела, что ромеям Город уже не принадлежит. В нём теперь хозяйничали завоеватели, а прежние жители оказались низведены до положения приживальщиков.

Разграбление заканчивалось, потому что в разорённых домах, храмах и других зданиях уже нечего стало брать. Турки лениво бродили по улицам и будто выискивали, не забыли ли чего-нибудь. Глядя на одинокую женщину, они сначала проявляли интерес, но стоило им посмотреть ей в лицо, встретиться взглядом, как интерес сменялся безразличием или даже страхом.

Возможно, некоторые боялись, что Мария может сглазить, и именно этим объяснялось то, что случилось с ней в середине пути, когда она зашла во двор одного из храмов, чтобы умыться и напиться из находившегося там фонтана.

Двор не был пуст. Турки поили своих лошадей, а кто-то рыскал в здании храма, проверяя, нельзя ли ещё что-то взять. Мария подошла к фонтану и, осторожно протиснувшись между лошадьми, зачерпнула воду в ладони. Умыв руки, зачерпнула снова, чтобы напиться, но тут в спину ткнули какой-то палкой или кнутовищем. Послышалась отрывистая турецкая речь, которая явно означала, что Мария должна немедленно уйти.

Наверное, турки испугались, как бы женщина в тёмных одеждах не сглазила лошадей, да и людей заодно. Именно поэтому никто во дворе не хотел на неё смотреть. Все стремились оказаться у неё за спиной и толкали в спину, подгоняя, пока она не вышла за ворота церковного двора. «Если бы Лука всё это видел, — подумала Мария, — то с самого начала не поверил бы словам Великого Турка. Город не мог бы достаться в управление приближённому покойного васи-левса, потому что не мог бы жить почти прежней жизнью. Как раньше, здесь уже ничего не будет».

С этой мыслью она подошла к воротам в Малый Вла-хернский дворец. Вход охраняли турецкие воины, которые, конечно, не собирались пускать незваную гостью. Никакого сглаза они не боялись — охрану дворцов вообще не просто напугать или смутить. Однако Мария не собиралась сдаваться, принялась громко кричать и требовать, чтобы пропустили.