На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

Новый суверен принес клятву на этой конституции и, в отличие от Милана и Александра, сдержал свое обещание стать «истинным конституционным королем Сербии». За день до этого митрополит даровал божественное благословение новому королю, как даровал его убийцам прежнего. Это произошло в том же самом соборе, где он крестил и венчал своего убитого суверена. Но если глава сербской церкви благодаря этому смог извиниться за убийство монарха, то иностранные государи оказались более принципиальными. Итальянские офицеры отослали назад свои сербские ордена, а король Румынии лишил свой сербский полк своего имени.

Короля Петра признали лишь Австрия и Россия, традиционные соперницы за влияние на Сербию; но австрийский император заклеймил убийство, которое привело его на трон, как «ужасное и осуждаемое всеми преступление». Британский посол и послы других стран были отозваны, а юмористическую ноту, без которой не обходится ни одна трагедия на Балканском полуострове, добавил автор армянской резни (турецкий султан), который сообщил, что когда он узнал о полуночном убийстве, совершенном его христианскими соседями, то пришел в ужас.

Бойкотируемый в Европе, король Петр вскоре столкнулся с международными проблемами. Он стал заложником убийц, которые заняли самые лучшие посты и которых он боялся обижать. Эти люди, а с ними и политики, хотели, чтобы он служил марионеткой в их руках, но в Сербии еще осталась партия, которая дорожила памятью о старой династии. Так что первые дни правления нового короля омрачил заговор гарнизона в Нише, где эта партия была очень популярна. Не давали ему покоя и мысли о том, что в Стамбуле живет незаконный сын Милана.

Присутствие князя Черногории на церемонии миропомазания Петра в Жиче, в древней церкви, где короновали сербских королей, казалось, обеспечило ему поддержку опасного соперника; но женитьба Мирко, второго сына князя Николая, на Наталии Константинович, ближайшей родственнице убитого короля, не понравилась новому монарху. Более того, в своей собственной семье у нового правителя был источник беспокойства в лице его наследника Георгия. Это был молодой человек очень буйного нрава; его выходки вскоре заставили весь Белград обсуждать то, что происходит во дворце.

Иностранные дипломаты отказывались сидеть с убийцей короля за одним столом; народ возмущался тем, что преступники остались на свободе, и вскоре была создана «лига», которая потребовала подвергнуть их законному наказанию. Однако главные убийцы были изгнаны из страны лишь в 1906 году; только после этого Великобритания восстановила с Сербией дипломатические отношения. За время их отсутствия сербская торговля с Англией полностью прекратилась.

Тем не менее антагонизм между цареубийцами и их противниками, которые создали «националистическую партию», продолжался; первые совершили на улице нападение на двух депутатов-националистов; два офицера из партии противников убийства короля приняли насильственную смерть, а их убийцы не понесли никакого наказания.

Один правитель, а именно болгарский князь, через год после восшествия короля Петра на престол обменялся с ним визитами; братские отношения двух правителей стали предтечей сербско-болгарского соглашения, заключенного в 1906 году, которое, будучи первым шагом к таможенному союзу двух славянских государств, привело к войне тарифов с Австро-Венгрией, наложившей свое привычное эмбарго на ввоз сербских свиней.

Но сербы смогли найти других покупателей для своих свиней, и их отношения с Великобританией улучшились, что очень помогло им во время восточного кризиса 1908 года. К тому же австрийский министр иностранных дел барон Эренталь в начале этого года объявил, что Сербия обратилась к ним с просьбой провести изыскания для прокладки железной дороги через санджак Нови-Пазар, которая соединила бы боснийский терминал в Уваце с турецкой станцией в Мит ровице. Другую сербскую просьбу о проведении аналогичных изысканий для ветки, которая должна была пройти от Дуная до порта Сан-Джованни-ди-Медуа[107] на побережье Адриатического моря, выполнили инженеры Италии и России.

Таким образом, после реставрации Карагеоргиевича Сербия отказалась от проавстрийской политики Милана; число членов прогрессивной партии резко уменьшилось; либералы вошли в состав новой националистической группы, а «старые» радикалы, под руководством Пашича, который в 1880-х годах был демократом, сделались, вместе с «молодыми» радикалами, главными участниками общественной жизни.