Читаем На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927 полностью

После того как площадь Черногории в 1880 году увеличилась, ее князь Николай занялся решением проблемы адаптации своего общества, основным занятием которого почти пятьсот лет была война, к требованиям современной жизни. Были построены отличные дороги; поощрялась торговля; выращивался табак; всем горцам было велено разводить виноград. Интеллектуальные ресурсы маленькой столицы пополнили первая в Черногории публичная библиотека, музей и театр, где под громкие аплодисменты публики разыгрывались две пьесы, написанные самим князем. В 1893 году отмечалась 400-я годовщина первой славянской типографии. Этот юбилей напомнил о том, что в те времена жители Черногории стремились к знаниям. За пять лет до юбилея Богошич составил новый кодекс законов.

А тем временем на границе постоянно происходили стычки между черногорцами и албанцами, и в 1895 году князь решил разместить там постоянную армию. Впрочем, ресурсы страны истощались постоянными голодными годами, и многие черногорцы перебрались жить в Сербию.

Горное княжество, столь долго отрезанное от мира, в 1896 году завязало более тесные связи с Западной Европой. 24 октября 1896 года Елена, четвертая дочь князя, вышла замуж за наследника итальянского престола, который через четыре года стал королем Италии. Этот союз, напомнивший всем о женитьбах князей Черногории на прекрасных венецианках в XV веке, был заключен по любви, но привел к очень важным политическим и экономическим последствиям для маленькой горной страны. Он не только помог династии Петровичей, двухсотлетие которой отмечалось несколькими месяцами спустя, войти в круг «европейских государей», но и заставил итальянцев считать родную страну своей королевы полем для создания промышленных предприятий, а также проявлять больше интереса к балканской политике. Две другие черногорские княжны вышли замуж за русских великих князей, а после того, как другой зять черногорского князя занял сербский престол, Николай превратился в «европейского тестя». Женитьба его второго сына, Мирко, вполне могла объединить два сербских государства под властью одного государя. И наконец, два других брака: пятой дочери Николая, вышедшей замуж за принца Франца-Иосифа Баттенберга, и его старшего сына, женившегося на герцогине Ютте Мекленбург-Стрелицкой, обеспечили его семье особую любовь королевы Виктории, которую он посетил в Виндзоре в 1898 году. Благодаря своим связям в верхах Европы, в ознаменование сороковой годовщины своего восшествия на престол, князь Николай в конце 1900 года принял титул «королевское высочество», а во время своего юбилея в 1910 году – титул короля.

Однако повышение статуса правящего дома Черногории потребовало значительного увеличения расходов, а обычные ссоры женатых братьев, живущих в одном маленьком дворце, из-за отсутствия наследника лишь обостряли противоречия в семье, поскольку брат их отца Мирко имел сына.

В 1905 году король поразил всю Европу, издав два указа, в которых даровал своему народу парламентские учреждения и свободу печати. Либерал на словах, особенно в отношениях с Британией, на практике он так и остался самодержцем, хотя еще в 1868 году передал часть своих функций сенату, увеличившемуся до 16 человек, а в 1874 году создал совет министров. Но ни сенат, ни этот совет реальной власти не имели. Поэтому эти нововведения показались людям очень опасным экспериментом. Пример России, растущее желание молодых черногорцев, получивших образование в Белграде, участвовать в управлении своей страной, а также уверенность в том, что реформы, если они неизбежны, лучше провести во время своей жизни, а не оставлять их на долю гораздо менее опытного преемника, несомненно, повлияли на решение столь умудренного опытом правителя, как князь Николай, хотя официально было объявлено, что он руководствовался либеральными идеями, воспринятыми в юности в Париже.

Впрочем, конституция – объемный документ, состоявший из 222 статей, – была списана с сербской, в особенности с той, что была принята в 1889 году.

Князь должен был по-прежнему представлять свою страну в отношениях с иностранными государствами, трон мог передаваться только старшему наследнику по мужской линии; сенат сохранялся; страна делилась на области, капитане (районы) и општине (общины); церковь объявлялась автокефальной, а все другие культы – свободными; вводилась свобода печати и бесплатное обязательное начальное образование. Частями хартии становились Государственный совет из шести человек и Счетный суд из трех человек.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги

Синто
Синто

Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А. А. Накорчевский (Университет Кэйо, Токио), сочетая при том популярность изложения материала с научной строгостью подхода к нему. Первое издание книги стало бестселлером и было отмечено многочисленными отзывами, рецензиями и дипломами. Второе издание, как водится, исправленное и дополненное.

Андрей Альфредович Накорчевский

Востоковедение
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века
Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века

В книге впервые в отечественной науке исследуются отчеты, записки, дневники и мемуары российских и западных путешественников, побывавших в Монголии в XVII — начале XX вв., как источники сведений о традиционной государственности и праве монголов. Среди авторов записок — дипломаты и разведчики, ученые и торговцы, миссионеры и даже «экстремальные туристы», что дало возможность сформировать представление о самых различных сторонах государственно-властных и правовых отношений в Монголии. Различные цели поездок обусловили визиты иностранных современников в разные регионы Монголии на разных этапах их развития. Анализ этих источников позволяет сформировать «правовую карту» Монголии в период независимых ханств и пребывания под властью маньчжурской династии Цин, включая особенности правового статуса различных регионов — Северной Монголии (Халхи), Южной (Внутренней) Монголии и существовавшего до середины XVIII в. самостоятельного Джунгарского ханства. В рамках исследования проанализировано около 200 текстов, составленных путешественниками, также были изучены дополнительные материалы по истории иностранных путешествий в Монголии и о личностях самих путешественников, что позволило сформировать объективное отношение к запискам и критически проанализировать их.Книга предназначена для правоведов — специалистов в области истории государства и права, сравнительного правоведения, юридической и политической антропологии, историков, монголоведов, источниковедов, политологов, этнографов, а также может служить дополнительным материалом для студентов, обучающихся данным специальностям.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Роман Юлианович Почекаев

Востоковедение