На руинах Османской империи. Новая Турция и свободные Балканы. 1801–1927

Стоило ему только развернуть зеленый флаг пророка, как религиозный фанатизм страны усилился до небывалого накала. Во главе своих фанатичных сторонников он двинулся на Сараево; чиновники султана были убиты или выгнаны из города, а губернатор спасся, сумев вовремя сбежать. Но и это не погасило гнев новоявленного апостола. Он мечтал о войне с султаном за пределами Боснии. На знаменитом Косовом поле, где четыре с половиной века назад боснийские христиане (вместе с сербами) были разбиты в бою турками, лидер боснийских мусульман собрал своих сторонников для того, чтобы разгромить того же самого врага.

Недовольные властью султана слетались под знамена Хусейна со всех сторон: албанский паша привел с собой 20 тысяч воинственных арнаутов из «кровавого Скутари»; софийский паша возглавил полк болгар.

И пока все три вождя были заедино, они сносили на своем пути все преграды; но хитрому великому визирю Решиду Мехмед-паше удалось рассорить албанцев и боснийцев и разбить их поодиночке. Новый губернатор Боснии овладел Сараево и бросил вызов местным дворянам, перенеся сюда свою резиденцию из Травника, где обычно жили представители султана.

Хусейн, форсировав Саву, бежал в Словению, где по распоряжению австрийского императора его приняли с большим почетом. Но его присутствие столь близко от границы вызывало большие неудобства, ибо боснийские банды постоянно грабили приграничные районы Австрийской империи, и австрийскому правительству пришлось три раза брать на себя обязанность наказания буйных подданных султана. Хусейну был предоставлен выбор – жить под строгим наблюдением или вернуться в Турцию. Он выбрал второе и умер по дороге в ссылку в Трапезунд. Однако восстание 1831 года было только предвестником будущих бед. Когда новый султан Абдул-Меджид I провозгласил равенство всех своих подданных перед законом в знаменитом Хатт-и-шериф, 3 ноября 1839 года боснийские реакционеры снова оказали упорное сопротивление.

В конце концов, когда в 1849 году восстание приняло угрожающие размеры, султан решил навсегда покончить с феодальной системой. Он отправил прославленного Омер-пашу, хорватского ренегата, который до этого был славянином-магометанином[40], как и многие жители Боснии, велев ему сокрушить всякое противодействие его воле. Восставших тайно подстрекал Али-паша Ризванбегович, последний великий деятель в истории Герцеговины, который перешел на сторону султана во время восстания 1831 года и получил за это пост губернатора Герцеговины. Ризванбегович жил в своем замке Столац или в Буне, великолепной летней резиденции, которая находилась неподалеку от Мостара, где он проводил лето, словно независимый князь. Он называл Герцеговину «своей провинцией», а подданные прозвали его «вторым князем Стефаном». Это был знаменитый князь Вукчич, живший в XV веке. Благодаря ему Герцеговина и получила свое название.

Вукчич поистине был отцом своих подданных. Он научил их выращивать рис на болотах у Неретвы, посадил оливковые деревья и виноградники и стремился внедрить в экономику княжества культуру шелковичных червей. Он был жесток с христианами, которые осмеливались бунтовать, поскольку симпатизировал непокорным мусульманским дворянам. Но он не мог сравниться хитростью с Омер-пашой. Подчинив себе Боснию, будущий сардарэкрем (фельдмаршал; получил это звание позже, в ходе Крымской войны) султана вторгся в Мостар. Омер-паша пригласил своего врага к себе на пир. Но как только старик явился, Омер-паша велел протащить его вниз к знаменитому мосту через реку Неретву, в честь которого был назван город, и посадить верхом на осла – в знак своего презрения. Очутившись в таком унизительном положении, Ризванбегович стал умолять Омера отвезти его в Стамбул на суд. Но Омер боялся отправлять столь богатого врага в турецкую столицу. От тревоги его избавила одна из тех случайностей, которые были столь привычны для Турции. Согласно официальной версии, в ночи раздался нечаянный выстрел, и голова пленника случайно оказалась на пути у пули.

Босния и Герцеговина оказались в руках Омер-паши. Беги лишились всех своих феодальных привилегий, а их страной стали управлять чиновники из Стамбула.

Как залог своей власти, Омер-паша в 1850 году перенес столицу Боснии и Герцеговины из Травника в Сараево и сохранял за собой пост генерал-губернатора около 20 лет. Но даже его власть не смогла примирить ненавидящих друг друга христиан и мусульман. Когда бы в Боснии и Герцеговине ни случались восстания христиан, черногорцы приходили на помощь своим братьям сербам, людям одной с ними расы и религии.