Читаем На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима полностью

Появление профессиональной армии и борьба полководцев за власть завершились падением Республики. Установилась Империя — военная диктатура рабовладельцев, направленная против низших слоев римского общества. Император Август превратил римское войско в постоянное и расположил сильные гарнизоны в пограничных областях империи, а частью — в самой Италии.


Организация


Римская армия делилась не только по родам оружия. Рим объединял множество народностей, и многие из них формировали особые части, входившие в римскую армию. Такая организация существовала не только в древности. Во многих европейских армиях она сохранялась до самого последнего времени. Так, во время первой мировой войны 1914–1918 гг. во французской армии существовали целые полки и дивизии, составленные из негров и североафриканцев, набранных в колониальных владениях Франции. В армии многонациональной Австро-Венгрии имелись отдельные немецкие, чешские и венгерские части. Каковы же цели такого разделения войска по народностям?

Причины этого как в древности, так и теперь одни и те же: необходимость подавать команду на языке, понятном всем солдатам, привычка к своему особому вооружению, большая сплоченность и взаимная выручка людей одной народности в бою.

После победоносных войн IV–III вв. до н. э. под власть Рима подпали все народы Италии. Чтобы держать их в повиновении, римляне ссорили и натравливали италийские племена одно на другое и, предоставляя одним из них меньшие, другим большие права, возбуждали в них взаимную зависть и недоверие.

Именно римские государственные деятели первые сформулировали основное правило угнетателей: «разделяй и властвуй», то есть не давай покоренным народам объединиться и тогда сможешь сохранить свое господство над ними.

С покорением Италии, а затем и заморских земель-провинций в римской армии, кроме легионов, появились подразделения, составленные из покоренных народов.

Таким образом, римское войско состояло из:

1) легионов, в которых служили сами римляне, состоявших из тяжелой и легкой пехоты и приданной им конницы;

2) италийских союзников и союзной конницы (после предоставления италикам права гражданства влившихся в легионы);

3) вспомогательных войск, набранных из жителей заморских провинций.

Основной тактической единицей римской армии был легион. Нельзя представить себе римский легион чем-то постоянным и неизменным. На протяжении веков в Республике и Империи много раз менялись численность, вооружение и боевые порядки легиона. Со времени Сервия Туллия и до начала IV в. до н. э. в римской армии было четыре легиона, по 4200 пехотинцев в каждом. Они набирались исключительно из зажиточных граждан. Два легиона набирались из молодых людей (от 17 до 45 лет) и предназначались для полевой службы. Два других формировались из граждан старших возрастов (от 45 до 60 лет). Они несли гарнизонную службу в Риме и в пограничных крепостях. Первым двум легионам придавались 1800 всадников, набранных из самых богатых граждан. Кроме того, каждому легиону придавалось еще некоторое количество легковооруженных пехотинцев, набиравшихся из беднейших жителей, которые служили пращниками, метателями дротиков и выполняли обязанности обозной прислуги.

В древнейший период и в начале Республики боевым строем легионов была фаланга, то есть несколько длинных, вытянутых по фронту тесно сомкнутых шеренг, построенных в затылок одна другой. Такая фаланга представляла собой плотный прямоугольник, более длинная сторона которого обращена к противнику. Это построение ничем не отличалось от греческой и македонской фаланги. Второй легион строился обычно рядом с первым. Оба легиона составляли одну линию. По бокам этой линии ставилась конница, а впереди рассыпным строем — цепью — располагалась легкая пехота.

В начале IV в. до н. э., во время войн с галлами, консул Камилл изменил вооружение и строй легионов. Численность тяжелой пехоты в легионе оставалась прежней, но вместо двух пригодных для несения полевой службы легионов Рим теперь располагал четырьмя.

Существенные изменения произошли и в построении легиона. Камилл разделил легион на манипулы (по-латински — горсть), центýрии (сотни) и декýрии (десятки), несколько напоминавшие современные роты, взводы и отделения. Легион был разделен на 30 манипулов, каждый из которых делился на две центурии.

Манипул не мог действовать отдельно, самостоятельно, в отрыве от остального легиона. Легион строился в три линии, по 10 манипулов в каждой. Первую линию составляли манипулы гастáтов (по-русски «копьеносцев», от латинского «гаста» — копье). Каждый манипул гастатов состоял из 120 тяжеловооруженных (по 60 человек в каждой центурии). Всех гастатов в первой линии легиона было 1200 человек. Это были самые молодые воины.

Вторую линию составляли 10 манипулов принципов — «первых». Каждый манипул принципов также состоял из 120 воинов, то есть 1200 человек во всей второй линии. Это были бойцы зрелого возраста.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука