Читаем На семи холмах. Очерки культуры древнего Рима полностью

Не случайно первым римским поэтом был грек из Тарента Ливий Андроник, который жил в III в. до н. э. Он попал в плен к римлянам и, как многие пленные греки, стал обучать богатых римских юношей всем наукам. Ливий Андроник решил познакомить римлян с гомеровским эпосом и создал героическую поэму «Латинская Одиссея» — первый перевод Гомера на латинский язык. Затем он переводил греческие трагедии и комедии, писал торжественные гимны, подражая великим поэтам Греции. Римляне считали Ливия Андроника зачинателем основных поэтических жанров на латинском языке.

В III в. до н. э. жил первый национальный поэт Рима — Гней Невий. Он прославил подвиги римлян в борьбе с Карфагеном в поэме «Пуническая война». Он создавал трагедии и комедии по греческим образцам. Так, взяв за образец Аристофана, он в своих комедиях высмеял римских политических деятелей, за что был жестоко наказан и навсегда выслан из Рима.

Третьим выдающимся поэтом эпохи Пунических войн был Квинт Энний, которого называли «римским Гомером». Он разработал стихотворную форму латинского гекзаметра, и его историко-мифологическая поэма «Анналы» считалась лучшим произведением римского эпоса до появления «Энеиды» Вергилия. Энний писал также трагедии и комедии и положил начало новому поэтическому жанру, который не получил развития в Греции, — жанру сатиры.

В III–II вв. до н. э. особенного развития достигает римская драма. Трагедии и комедии Ливия Андроника, Гнея Невия и Квинта Энния до нас не дошли. Зато сохранилось 20 комедий Плавта и 6 комедий Теренция — двух величайших комедиографов древности.

Тит Макций Плавт, выходец из низов римского общества, профессиональный актер, создал произведения, сверкающие остроумием, весельем, радостью жизни, пронизанные подлинно народным юмором. Он осмеял многие стороны современной ему жизни и вылепил яркие характеры — олицетворение общечеловеческих пороков.

Отпущенный на волю раб из Карфагена Публий Теренций Афр, взяв за образец греческого комедиографа Менандра, создал изысканные и остроумные комедии, исполненные глубокого гуманизма и искренней симпатии к простым и бедным людям.

Комедии Плавта и Теренция оказали огромное влияние на развитие европейской драмы. Сюжеты их произведений использовали драматурги всех стран Европы, в том числе Шекспир в Англии и Мольер во Франции. Высокую оценку дал комедиям Плавта и Теренция А. С. Грибоедов, их изучал и переводил на русский язык А. Н. Островский.

В эпоху гражданских войн в Риме поэзия уступает пальму первенства прозе, которая может активнее влиять на политическую жизнь и действеннее вторгаться в борьбу враждующих классов, сословий, партий и претендентов на диктаторские полномочия в Риме. Вот почему в литературе этого периода на первое место выступают речи Цицерона, исторические сочинения Саллюстия и Юлия Цезаря. Из поэтических произведений этой бурной эпохи до нас дошли философская поэма Лукреция «О природе вещей» и маленькая книга лирических стихотворений Катулла.

Принципат Октавиана Августа — эпоха наивысшего расцвета римской поэзии, ее называют «золотым веком» римской литературы. В эту эпоху жили три величайших поэта Рима — Вергилий, Гораций и Овидий. Особое развитие получает в это время римская элегия в творчестве Тибулла и Проперция. Для них характерен уход от общественно-политических тем в мир интимных переживаний. Элегия, очень разнообразная по своему содержанию в классической греческой лирике, превращается в глубоко субъективное, чаще всего любовное излияние. Тибулл призывает в своих элегиях бежать из шумного Рима в тихую и мирную деревню, проклинает войну и прославляет свою возлюбленную Делию. Проперций в пламенных стихах описывает свою любовь к прекрасной Цинции, а когда любимая ему изменяет, изображает любовь как страшную, неизлечимую болезнь. Элегии Тибулла и Проперция вдохновляли многих поэтов нового времени. Под их влиянием написал «Римские элегии» Гёте. Много печальных элегий создал юный Пушкин, называвший себя «крестником Тибулла».

Литературу эпохи террора (правление Тиберия, Калигулы, Клавдия и Нерона) называют «серебряным веком» римской литературы. Писатели этой эпохи избегали современных политических тем, но произведения их проникнуты тайной ненавистью к деспотизму. В это время жили замечательные писатели, но многие пали жертвами кровавого террора. Так, император Нерон приговорил к смерти своего учителя знаменитого философа Сенеку — автора прославленных трагедий; молодого талантливого эпического поэта Лукана — автора исторической поэмы о гражданской войне «Фарсалия»; блестящего сатирика Петрония — автора романа в прозе и стихах «Сатирикон», где он живо изобразил самые различные стороны римской жизни.

Из художественных произведений эпохи римской империи особенно большую роль в развитии европейской литературы сыграли басни Федра, эпиграммы Марциала, сатиры Ювенала, а также роман Апулея «Метаморфозы, или Золотой осел».

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. Пропущенный удар
1941. Пропущенный удар

Хотя о катастрофе 1941 года написаны целые библиотеки, тайна величайшей трагедии XX века не разгадана до сих пор. Почему Красная Армия так и не была приведена в боевую готовность, хотя все разведданные буквально кричали, что нападения следует ждать со дня надень? Почему руководство СССР игнорировало все предупреждения о надвигающейся войне? По чьей вине управление войсками было потеряно в первые же часы боевых действий, а Западный фронт разгромлен за считаные дни? Некоторые вопиющие факты просто не укладываются в голове. Так, вечером 21 июня, когда руководство Западного Особого военного округа находилось на концерте в Минске, к командующему подошел начальник разведотдела и доложил, что на границе очень неспокойно. «Этого не может быть, чепуха какая-то, разведка сообщает, что немецкие войска приведены в полную боевую готовность и даже начали обстрел отдельных участков нашей границы», — сказал своим соседям ген. Павлов и, приложив палец к губам, показал на сцену; никто и не подумал покинуть спектакль! Мало того, накануне войны поступил прямой запрет на рассредоточение авиации округа, а 21 июня — приказ на просушку топливных баков; войскам было запрещено открывать огонь даже по большим группам немецких самолетов, пересекающим границу; с пограничных застав изымалось (якобы «для осмотра») автоматическое оружие, а боекомплекты дотов, танков, самолетов приказано было сдать на склад! Что это — преступная некомпетентность, нераспорядительность, откровенный идиотизм? Или нечто большее?.. НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка не только дает ответ на самые горькие вопросы, но и подробно, день за днем, восстанавливает ход первых сражений Великой Отечественной.

Руслан Сергеевич Иринархов

История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука