На Сибирской флотилии

– С вашей семьей, Дмитрий Александрович, все в порядке. Малыш крепенький, здоровенький. Старший, Вадим, очень серьезный «молодой человек», как я его называю, во всем помогает Марии Степановне. Да и жена ваша в добром здравии. В общем, объединилась с моей семьей, живут как бы коммуной. Да и по-другому в это лихое время нельзя.

– Спасибо за хорошие вести, – поблагодарил Мацкевич.

В тот вечер они засиделись надолго, обсуждая непростые вопросы, самым главным из которых был сакраментальный «что делать?».

Дмитрий Петрович был в восторге от Владивостока, от моря, от сопок, от прекрасной осенней погоды. Такого он не видел и не ощущал ни в Поволжье, ни тем более в Петрограде.

Мацкевич к этим восторгам относился более спокойно. Все это он уже пережил.

– Подожди, подожди, Виктор Петрович, еще хлебнешь прелестей погоды во Владивостоке, – остудил он своего друга.

– Давай перейдем к более серьезным проблемам, – продолжал Мацкевич. – Обстановка в Сибири, и во Владивостоке в частности, очень сложная. Да вы и сами видели, что на улицах города каких только иностранных мундиров ни встретишь. Пальцев на руках едва хватит, чтобы пересчитать: Япония, Америка, Великобритания, Франция, Италия, Чехословакия, Венгрия, Канада и даже Китай. Кстати, чехословаки баснословно быстро превратились из военнопленных в боевой, прекрасно вооруженный корпус, – закончил он.

Несмотря на многолетнее знакомство Мацкевич и Вологдин так и не перешли на «ты», но оно иногда проскальзывало.

Оба тяжело помолчали. Ведь нужно было на что-то решаться… Где-то на полдороге к Владивостоку застряли их семьи. Дмитрий Александрович нарушил молчание первым.

– Я тут встретил сослуживцев, старых знакомых. Каждый из них по-своему оценивает политическую обстановку в городе. Но кое-какие выводы сделать можно. Вероятно, большевистскому правительству не до окраин, поэтому японцы высадились здесь уже в конце 1917 года. Собственно, они и являются наиболее значительным воинским континентом, численность которых приближается к 72 тысячам человек. Великобритания, Франция, Италия вместе выставили 19 тысяч штыков. Китай, под нажимом Японии, командировал 1200 солдат. Чехословацкий корпус, следует на родину из плена, в который его бойцы попали в годы Первой мировой войны, и насчитывает около 15 тысяч человек. Вот такая ситуация образовалась в Сибири, – резюмировал Мацкевич. Вологдин только покачал головой, Дмитрий Александрович продолжал: – Я краем уха слышал, что во Владивосток то ли приехал вице-адмирал Колчак Александр Васильевич, то ли его ждут. Я с ним давно знаком. Хорошо бы встретиться.

Вологдин вдруг предложил:

– Когда я поднимался сюда по Пушкинской, то видел афишу, извещающую, что в Пушкинском театре устраивается концерт-раут с участием известной пианистки. Давай сходим, может, кого и встретим?

– Договорились, – согласился Мацкевич.

Вице-адмирал Колчак действительно прибыл во Владивосток в октябре 1918 года вместе с Анной Тимиревой. Здесь же, во Владивостоке, в местной консистории были оформлены документы о разводе Анны с ее мужем – героем Русско-японской войны, контр-адмиралом и другом Колчака, Сергеем Тимиревым.

С этого времени Анна Тимирева считалась гражданской женой Колчака, хотя официально его брак с женой Софьей не был расторгнут. Поначалу Колчак и Тимирева жили в разных гостиницах: Александр Васильевич в «Золотом Роге», а Анна – в «Версале».

Колчак был во Владивостоке не первый раз. Впервые он приезжал сюда в 1891 году, когда крейсера «Память Азова» и «Рюрик» совершили переход во Владивосток из Кронштадта.

После службы на «Рюрике» мичман Колчак перевелся на клипер «Крейсер». Наблюдения по гидрологии во время плавания на этом корабле легли в основу его первого научного труда, опубликованного в Санкт-Петербурге. За годы, проведенные во Владивостоке, мичман Колчак большую часть времени проводил, конечно, в плаваниях. Но, увольняясь на берег, он не забывал посещать Географическое общество, участвовал в открытии памятников адмиралу Невельскому и шхуне «Крейсерок».

Весной 1904 году Колчак снова побывал во Владивостоке – проездом в Порт-Артур к новому месту службы.

По возращении из японского плена в 1905 году он опять оказался во Владивостоке, где и произошла его встреча с братом и сестрой Мацкевич в ресторане «Золотой Рог».

В начале 1910 года Колчак возглавил полярную экспедицию из двух судов ледового плавания «Таймыр» и «Вайгач» и в июле этого же года снова сошел на берег бухты Золотой Рог. Он пробыл во Владивостоке до середины августа 1910 года.

На следующий день после встречи Мацкевич и Вологдин направились в Пушкинский театр, предварительно выкупив билеты.

Уже при подходе к театру они увидели большую группу людей, скопившихся на тротуаре и наслаждающихся последними теплыми деньками бабьего лета. Офицеры во флотских и армейских мундирах, штатские во фраках и дамы в блистательных туалетах. У многих в руках летние зонтики и театральные бинокли.

Мацкевич врезался в толпу, как ледокол зимой во льды Амурского залива. Вологдин едва поспевал за ним.