На скосе века

Давно б я убрался с земли.
Да Бога боюсь и петли.

Не стану храбриться, юля.

Мне очень страшна и петля.
Но всё не кончается с ней,
И Бога боюсь я сильней.

Вот явишься… Пена у рта…

Тебе ж вместо «здравствуй» — «Куда?
В творении замысел есть,
Ты должен быть там, а не здесь.
А ну-ка, поддайте орлу!..»

И тут же потащат к котлу.

И бросят — навек, не на срок —
В бурлящий крутой кипяток.

А вскрикнешь: «За что мне казан?» —

И вспыхнет в сознанье экран.
И выйдут из мира теней
Все мерзости жизни твоей.
Всё то, что, забывшись, творил,
Что сам от себя утаил,
Предстанет на этом холсте
В бесстыдной твоей наготе.

Как жил я — судить не берусь.

Но вспомнить всё это — боюсь.
Да всё ли Господь мне простил,
Что я себе сам отпустил?

Нет, лучше пока подожду,

Не буду спешить за черту.
Ко всем, не нарушившим черт,
Господь, говорят, милосерд…

1980

Флоридское

Мне будто вправду ничего не надо.
Взволнует что-то — тут же мысль: «Пустяк!»
Флоридский берег. Всюду след торнадо.
Барашки волн ползут на скоростях.

Купаться трудно. Лезу как для вида.

Всё взять спешу — здесь ненадолго я…
Но что за бред? Торнадо и Флорида.
И рядом — я… Но это — жизнь моя.

Рождён я там, где взорвалась планета,

Откуда смерч гудит по всем местам.
Пусть это здешний смерч, — неважно это:
Раз он мешает жить, возник он там.

Шучу, наверно… Или брежу прошлым.

Но взрыв тот был. Здесь всё — его дела.
Его волной я был сюда заброшен,
В его тылах вся жизнь моя прошла.

Наш быт при нас всегда был зыбок, вспенен,

Спокойных дней — почти ни одного…
«Тот ураган прошёл»! Не знал Есенин,
Как этот век вобрал в себя его.

Как от него страдать придётся людям

На всей земле не за свои грехи,
Но стоп, — уважим высший вкус, не будем
Вводить социологию в стихи.

Но дни идут. И время всё смягчает.

Торнадо скрылся. Над Флоридой зной.
И даже волны скорости снижают…
Что ж, можно жить… Но я хочу домой.

14 июля 1986

На вечере поэтов

Стихи все умерли со мной
Давно… А зал их — ждал.
И я не плыл за их волной —
По памяти читал.

И было мне читать их лень,

И горько душу жгла
Страсть воскресить вчерашний день,
Когда в них жизнь была.

Тогда светились их слова

В подспудной глубине…
Теперь их плоть была мертва.
И смерть жила во мне.

Они всю жизнь меня вели

И в них — вся жизнь была.
И вот живыми не дошли
Сюда… А жизнь — прошла.

14 июля 1986

Мечты исполнились (Сон)

Я вернулся… Благодать!
Больше не о чем мечтать.

Сон свершился наяву,

Паровоз летит в Москву.

…Но с тоской в окно гляжу:

В вагонзаке я сижу.

Январь 1987

Брайтонские брюзжания