Читаем На собачью свадьбу котов не приглашают полностью

СТОГ: На колени встану. Простите…. (падает на колени) Я негодяй… самец… подлец…

ТОНЯ: Было – сплыло… А холодная картошка невкусная… Вас что – с ложечки кормить?

СТОГ: Черт… черт попутал… Видит бог – не хотел!

ТОНЯ: (с силой поднимает с колен и усаживает за стол) Значит, просто черт виноват? А я

Вам (кокетливо) не нравилась, вы меня в упор не видели.

СТОГ: (горячо) Нет! Нет! Вы восхитительная… очаровательная… мечта…

ТОНЯ: Помню, в последний раз была только миленькая завотделом культуры… Помыла квартиру, приготовила еду, еще кое-что и стала очаровательной. Мечтой. Все как всех мужчин. Мечта исполнилась – пора прощаться? (поднимается)

СТОГ: Нет! Нет! Не уходите… Поймите… Мужчина – целый мир…

ТОНЯ: Женщине там предназначено только спальное место.

СТОГ: Женщина тоже Мир. Экзотический. К нему нужно приспособиться.

ТОНЯ: Быстро приспособились. Видимо, не слишком экзотическая для человека искусства.

СТОГ: Пикассо, Пабло Пикассо, великий художник, утверждал, что секс и искусство для него – одно и тоже. Вы очень высокое искусство. Очень!

ТОНЯ: Выглядели таким, дохленьким, прям чахлик невмерущий, а такой…

СТОГ: Вы не должны были ко мне приходить. Эммануил Кант говорил, что, если бы люди видели друг друга открытыми, то бежали бы от каждого в разные стороны. Аристотель считал, что цель человеческой жизни – поступать правильно. А я поступил неправильно….

ТОНЯ: Опять Аристотель, Эммануилы, всякие Паблы… Собственных мыслей нет?

СТОГ: Кому мои мысли интересны… За собственные и загреметь можно…

ТОНЯ: Прячетесь за их спины…

СТОГ: Да откройся Вам, Вы бы сразу в дверь… Доверчивая… Беззащитная..

ТОНЯ: Хотела б по-настоящему защищаться, досрочно заселили бы свой склеп… Давайте забудем…

СТОГ: Вы меня прощаете?

ТОНЯ: Не держу в башке… И Вы в голову не берите… У меня два экзамены не сданы… Надо конвертик преподу в институт занести, маманю навестить в поселке, полгода не ездила… Три материала в газету сдать… Сергея Николаевича ублажать – уезжает на диплом… К свадьбе готовиться…. И все мани… мани… А где взять? Башню сносит….

СТОГ: (не задумываясь) Я дам…

ТОНЯ: (ехидно) Две пенсии скопили?

СТОГ: У меня книги., бесценные… раритеты… сборники….

ТОНЯ: Кому нужны… пылесборники…

СТОГ: Книга – источник знаний…

ТОНЯ: Интернет – источник знаний… Только щелкнуть мышкой….

СТОГ: Даже из миллиона мышек не сделать одного слона. Человека тем более. А книга может…

ТОНЯ: Ой, я сейчас заплачу..

СТОГ: Я понял, как вам помочь. Как смыть позор.

ТОНЯ: Что еще за позор? Да я просто прикололась… Журналист должен быть там, где интересно. Даже в гробу – профессия требует…

СТОГ: Мой позор – я женюсь…

ТОНЯ: На ком? На мне? Вместо морга под венец? Глюки, ну и шняга, лупса… (прикладывает ладошку к его голове) Бу-бу?

СТОГ: Жениться – традиция. Долг честного человека.

ТОНЯ: Если бы все после этого женились, никто бы не работал. Была бы сплошная свадьба.

СТОГ: Послушайте. Сейчас Вы кто? Журналистка. А можете стать вдовой известного, как вы говорите, блогера. Вам будут поручать серьезные статьи… Брать интервью радио, иностранная пресса, Би-Би-Си.

ТОНЯ: Би-Би-Си? А что им говорить?

СТОГ: Подготовлю. О том, как Вы страдали, закрывая мне оба глаза пятаками… Как помогали создавать бессмертные произведения. Как я дружил с лидером корейского народа..

ТОНЯ: Дружили?

СТОГ: Все так говорят. Я, что, рыжий…

ТОНЯ: Чистый суке, глюк… (нерешительно) Ну что-то…

СТОГ: (встает, обходит книжные ряды) Эти две – мои. Все переиздания – ваши. Антики, раритеты тоже Ваши. Такую свадьбу отгрохаете.

ТОНЯ: Вот эти две полки? Значит так (роется в сумочке, достает какую-то маленькую штучку) Это флэшка называется. Все написанное Вами влезет в нее. А библиотека максимум – 5 флэшечек. Открываем ящичек (открывает маленький ящик в столике), кладем их сюда. И где ваша библиотека? Ваши книжки? Люди скажут спасибо… Столько деревьев уничтожили, загадили нашу землю. Зеленые насаждения – легкие планеты. Наши легкие. А в этих легких от ваших книг – чернота и кашель.

СТОГ: (жалобно) А квартира? Три комнаты? Дача? Составлю завещание сразу… И ждать-то всего..

ТОНЯ: Квартира? Мне? (осматривается, идет в другие комнаты, возвращается) Поросятник, ремонт нужен. Все равно кульно. Собственная… У меня даже общага чужая.

СТОГ: И дача… Сейчас дальние родственники, но документы у меня…

ТОНЯ: Врете. Как все мужики. Врете… Не верю.

СТОГ: Какой резон? Врут обычно до… не после…

ТОНЯ: С Вас станется. Вы же… (крутит пальцем у виска)

СТОГ: А Вы поверьте. Какую надо бумагу… Прямо сейчас… (молчание)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Север и Юг
Север и Юг

Выросшая в зажиточной семье Маргарет вела комфортную жизнь привилегированного класса. Но когда ее отец перевез семью на север, ей пришлось приспосабливаться к жизни в Милтоне — городе, переживающем промышленную революцию.Маргарет ненавидит новых «хозяев жизни», а владелец хлопковой фабрики Джон Торнтон становится для нее настоящим олицетворением зла. Маргарет дает понять этому «вульгарному выскочке», что ему лучше держаться от нее на расстоянии. Джона же неудержимо влечет к Маргарет, да и она со временем чувствует все возрастающую симпатию к нему…Роман официально в России никогда не переводился и не издавался. Этот перевод выполнен переводчиком Валентиной Григорьевой, редакторами Helmi Saari (Елена Первушина) и mieleом и представлен на сайте A'propos… (http://www.apropospage.ru/).

Софья Валерьевна Ролдугина , Элизабет Гаскелл

Драматургия / Проза / Классическая проза / Славянское фэнтези / Зарубежная драматургия
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Руны
Руны

Руны, таинственные символы и загадочные обряды — их изучение входило в задачи окутанной тайнами организации «Наследие предков» (Аненербе). Новая книга историка Андрея Васильченко построена на документах и источниках, недоступных большинству из отечественных читателей. Автор приподнимает завесу тайны над проектами, которые велись в недрах «Наследия предков». В книге приведены уникальные документы, доклады и работы, подготовленные ведущими сотрудниками «Аненербе». Впервые читатели могут познакомиться с разработками в области ритуальной семиотики, которые были сделаны специалистами одной из самых загадочных организаций в истории человечества.

Андрей Вячеславович Васильченко , Бьянка Луна , Дон Нигро , Эдна Уолтерс , Эльза Вернер

Драматургия / История / Эзотерика / Зарубежная драматургия / Образование и наука