На солнце и в тени

Им потребовалось почти полчаса, чтобы взобраться на скалу, поднимаясь так медленно, что, в предвидении быстрого отступления, они имели возможность запомнить все опоры для рук и для ног. Наверху они увидели огни дома и хозяйственных построек в нескольких сотнях футов налево и севернее. Здесь они не медлили, хотя бы потому, что на краю обрыва их силуэты были видны на фоне реки, которая из-за лунного света была неуловимо светлее, и слабого сияния Нью-Йорка, отраженного от облаков. Дальше на север, в зазоре между землей и облаком, которое выглядело так, словно его вырезали с помощью лезвия и линейки, в холодном воздухе Катскилла сияли звезды.

Они проползли двадцать или тридцать футов от края скалы к дороге и укрылись под кустами лавра и рододендрона, чтобы их не было видно, если вдруг появится машина, шаря по земле фарами при каждом повороте. Но никаких машин не было, и они растянулись с севера на юг, изготовившись к нападению: Джонсон, Гарри, Сассингэм, Байер. Они обсуждали, что именно будут делать, и прошлись по плану множество раз, но нисколько не сомневались, что план будет приспосабливаться к обстоятельствам, и, передвигаясь в соответствии с ним, они вместе с тем импровизировали, так что, окажись их ожидания обманутыми, это не вызвало бы ни шока, ни промедления. Их способность к таким действиям слагалась из их совместного и индивидуального опыта, приобретенного в Европе военного времени.

Гарри повернулся к Джонсону и совершенно беззвучно изобразил нечто вроде кудахтанья. Никто не догадался бы о смысле этого знака, если не служил с этими разведчиками-следопытами. Гарри дал знать Джонсону, что тот должен выступить «курицей». Значит, Джонсону надо было пересечь дорогу первым. Он помедлил у края, стоя прямо и внимательно прислушиваясь, затем метнулся футов на сто пятьдесят к северу по направлению к дому, резко повернул вправо и исчез в лесу. Потом Байер, стоявший южнее всех, задирая голову на манер гончей, пересек дорогу прямо и вскоре стал невидим среди деревьев. Затем Гарри и Сассингэм, стоявшие в двадцати футах друг от друга, двинулись одновременно: Гарри слегка забирал на север, а Сассингэм на юг, так что, достигнув другой стороны, они оказались вдвое дальше друг от друга, чем вначале.

Пока Гарри и Сассингэм подыскивали огневые позиции с как можно более широким охватом и с путями отхода на север и юг, чтобы после начальной атаки они могли быстро уйти от ответного огня, направленного на вспышки их выстрелов, Джонсон и Байер медленно передвигались, ища высокие сосны, стоявшие настолько близко к дороге, чтобы перегородить ее при падении. Это заняло долгое время, и еще больше времени требовалось для прикрепления к деревьям зарядов таким образом, чтобы они опрокинулись в нужном направлении. Ветви на различных уровнях должны были не цепляться за другие ветви или деревья, чтобы ничто им не могло изменить направление падения. Потом надо было протянуть провода детонации до позиции Гарри. Их можно было пустить вдоль дороги: никто в движущемся автомобиле ночью не увидит тонких черных проводов, а если их случайно обнаружат, то будет слишком поздно что-то с ними делать.

Через полчаса они устроились. Севернее остальных, сразу за воротами дома, разместился Джонсон с ручным пулеметом, который он втащил на скалу. Они полагали, что внутренние охранники бросятся наружу к попавшим в ловушку автомобилям. Джонсон не даст им подойти близко. Следующим по дороге на юг располагался Гарри с двумя детонаторами. Слева от него находился Сассингэм, который приставил карабин к скале, готовый поднять на плечо базуку, заряженную ракетой. Байер на самой южной позиции был готов выскочить на дорогу и расстрелять всякого, кто попытается бежать в противоположную от атаки сторону.

Чтобы убедиться, что они не убьют невинных людей, Гарри, когда будут повалены деревья, сначала опознает автомобили, а затем приблизится и определит, сидит ли внутри Вердераме. Чтобы полностью увериться и не спутать со своей целью два других автомобиля тех же марок, которые, предположительно, могли проехать по пустынной дороге перед домом Вердераме в обычный для его возвращения час, Гарри придется подобраться достаточно близко, чтобы разглядеть наверняка. Если, как это ни маловероятно, в машине окажется не Вердераме, они все с собой заберут и отступят, оставив за собой тайну двух деревьев, срубленных одно за другим, с опалинами у основания, которые люди, не имевшие дела со взрывчаткой, могут принять за следы от удара молнии.