НА СУШЕ И НА МОРЕ 1965

Коренное население Средней Азии активно на тигра не охотилось. Во-первых, зверь этот в общем-то не очень досаждал населению, и, во-вторых, охота с холодным оружием или шомпольными ружьями была сопряжена со слишком большим риском. Но если тигры начинали резать скот или тем более нападать на людей, им объявлялась беспощадная война.

Около убитого тигром животного устанавливали несколько ружей со взведенными курками. Веревку, соединенную со спусковым крючком, натягивали таким образом, чтобы тигр, подходя к убитому животному, непременно задел бы за нее. Когда зверь приходил доедать добычу, он задевал за веревку и бывал убит или чаще ранен. Раненого тигра обычно не преследовали, и он через некоторое время умирал от раны или… становился людоедом.

Впоследствии из добровольцев — солдат и казаков — создавались специальные команды для истребления тигров; кое-где эти команды действовали вплоть до первой мировой войны. Поскольку никто не знал, как нужно охотиться на этих хищников, потери в командах на первых порах были ужасающими.

Охотились в то время так. Место, где находился тигр, обычно непролазные заросли, окружали и начинали медленно приближаться к предполагаемому расположению зверя. Тигр — невидимый в чаще — подпускал людей как можно ближе, затем внезапно кидался на них, и начиналось самое настоящее сражение. Во время одной из охот на Сыр-Дарье (в середине прошлого столетия) двое солдат были настолько изувечены тигром, что вскоре скончались от ран; пятеро других тоже были ранены, но остались в живых. Тигра убили, но какой ценой!

Постепенно выработались некоторые правила охоты. К зверю стали подходить обычно вдвоем. Перед охотой солдаты давали клятву: товарища в беде не бросать, при нападении тигра, не медля ни секунды, кидаться на выручку. Если тигр бросался на стрелка, а ствол винтовки был уже разряжен, то старались сунуть его в пасть зверя. Это задерживало тигра на секунду или долю секунды, ибо в следующее мгновение хищник лапой вышибал оружие из рук охотника и наваливался на него. Но и такая небольшая задержка не раз спасала стрелков: подоспевший товарищ совал ствол винтовки под лопатку зверя и стрелял наверняка; если в руках была двустволка, нажимал сразу на оба спусковых крючка.

Клятву не бросать товарища не всегда и не все могли сдержать. Слишком уж страшен тигр в нападении, и далеко не каждый способен совладать с собой в эту минуту. «Для открытой борьбы с этим зверем, — писал Е. Смирнов, — нужны необыкновенное мужество и присутствие Духа».

Если уж облавы на тигра, в которых участвовало много людей, были столь опасны, то при охоте в одиночку «шансы на победу почти все на стороне тигра: один момент, одно мгновение пропущено — и охотник растерзан в клочки». Это слова Б. Карпова, автора интереснейших очерков «Мантык — истребитель тигров», подписавшего их псевдонимом «Верненский гражданин».

Мантык… Опять приходится упоминать это ныне почти забытое имя. А ведь в свое время он был самым знаменитым среди тех отважных среднеазиатских охотников, которые били тигров в одиночку. Когда-то о Мантыке писали в газетах, журналах, упоминали даже в энциклопедиях…

Как же, где и когда охотился этот человек? И что за странное имя — Мантык?

Мантык — истребитель тигров

Б. Карпов рассказывает, что знаменитый охотник был по национальности калмык и служил в частях уральских казаков. Часть, в которой оказался Мантык, входила в 40—50-х годах XIX века в Туркестанский отдельный корпус и была расквартирована в низовьях Сыр-Дарьи. Охотился Мантык в районе крепости Раим, где отбывал ссылку Тарас Шевченко, у форта Арал-Кос и около города Перовска. На тигров Мантык ходил с двуствольным шомпольным ружьем, быстро перезарядить которое было невозможно.

В энциклопедии Брокгауза и Ефрона говорится, что Мантык убил 12 тигров и в 1858 году был растерзан тринадцатым близ Перовска. Но сказать с уверенностью, действительно ли его разорвал тринадцатый, нельзя, ибо неясно, учитываются ли здесь лишь тигры, убитые Мантыком в одиночку, или и те, которые были добыты на коллективной охоте.

Мантык, несомненно, был незаурядной личностью. «Человек этот был одарен такою силою воли, таким хладнокровием и присутствием духа, что вызывал невольное удивление» (Б. Карпов).

…Однажды Мантык и его товарищ наткнулись на козленка, только что убитого тигром. Зная, что спугнутый ими хищник скоро вернется, охотники устроили засаду в непролазной чащобе в тридцати метрах от убитого животного. Тигр вышел прямо на них, и Мантык выстрелил сразу из обоих стволов. Смертельно раненный в правую лопатку, могучий зверь все же нашел в себе силы пойти на охотников, прыгнуть он уже не мог.

— Стреляй! — шепнул Мантык товарищу. Казак спустил курок — осечка! Минута была страшная! Осечка ружья в 30 метрах от раненого тигра — вещь опасная. Трудно сохранить самообладание и закаленному охотнику. У казака потемнело в глазах. Но Мантык не смутился ни на одно мгновение; его ничто не могло заставить потерять присутствие духа… Он весь превратился во внимание.