На веки вечные

Все шло хорошо, пока не налетели вражеские штур­мовики. Небольшая бомба угодила на надмоторный люк. Танк остановился, а сержант Титенко все не выпускает из рук пулемета, поливает свинцом бегущих. Увлекшись стрельбой, услышал только, как вздрогнул танк от ка­кого-то удара, и не заметил, когда экипаж покинул ма­шину.

Ты почему не выскакиваешь? — раздался над его ухом резкий голос капитана.— Решил сгореть?..

Замкомбата ухватил сержанта за воротник и помог ему вылезть из танка. Вокруг — сполохи огня, дымные всплески. Побежали в сторону оврага. Вдруг капитан,

будто споткнувшись обо что-то, упал и несколько раз перевернулся.

Товарищ капитан, вы ранены? — бросился к нему Титенко.

Но капитан был мертв...

На краю оврага, к которому бежал экипаж Зудилина, в вырытых укрытиях находился командный пункт бригады. Титенко, спрыгнув в ближайший окоп, в кото­ром оказался начальник политотдела корпуса полков­ник Плотников, доложил о гибели заместителя коман­дира батальона. Полковник нервно повел рукой, держав­шей бинокль.

Редеют ряды коммунистов...— тихо произнес он.— Документы его взял? Партийный билет?.. 

В ответ сержант виновато развел руками и тут же, сорвавшись, выскочил из окопа.

Я сейчас!..

Стой! Назад! — крикнул полковник, но было уже поздно, 

Титенко, прячась в траве, полз назад, к месту, где он оставил погибшего капитана. От разрывов бомб и снарядов земля вздрагивала, как при землетрясении. Вдруг он услышал знакомый голос: 

А ну-ка мигом сюда!

Метрах в трех от него, в большой воронке, лежали заместитель командира бригады по политчасти подпол­ковник Полукаров со своим связным.

Далеко направился в такую пальбу? Жить на­доело?

—        Погиб капитан Зудилин, надо партбилет за­брать,—тяжело дыша, сказал Титенко.

Его документы уже у нас,— сообщил подполков­ник. — А вообще-то, Титенко, это хорошо, что мы с то­бой встретились. Сегодня всем партийные документы вручили, а тебя ищем с самого утра.— Он вынул из по­левой сумки кандидатскую карточку и протянул ее сер­жанту.— Поздравляю, Александр Александрович, со вступлением в кандидаты партии. Обстановка, правда, не совсем... Да ведь ее, нужную обстановку, на войне подкараулить непросто. Сам видишь...

Обстановка, товарищ подполковник, на мой взгляд, самая подходящая,— взволнованно ответил сер­жант, пряча в карман кандидатскую карточку. Глаза его восторженно блестели.— Такая запомнится на всю жизнь.

И еще,— добавил он,— заверяю, товарищ подполковник, что звание коммуниста оправдаю с достоинством!

В этом я не сомневаюсь,— сказал Полукаров.

Бомбежка наконец прекратилась.

Ну ладно, — проговорил подполковник, — не будем терять время. Нам сегодня еще пятьдесят два гвардей­ца принимать в партию. Вот только бой закончится... Всего за эти дни подали заявления сто пять человек. Эта тебе, сержант, как коммунисту, знать полезно.— И он кивнув связному, поторопился на командный пункт бригады.

Сержант Титенко, выскочив следом из воронки, побе­жал в сторону ближайшей рощицы, откуда доносилась стрельба. Его нагнал корреспондент корпусной газеты «Сталинец» старший лейтенант Евгений Никитин. Он любил бывать в этой бригаде. И непременно стремился сам участвовать в танковых атаках.

Я должен видеть своими глазами, как сражаются танкисты, — говорил он. — Иначе как же писать буду!..

Его неоднократно урезонивали:

Не лезь в пекло. О наших боевых делах мы сами Тебе расскажем.

Да еще добавим то, чего не было, — со смехом добавляли другие.

Однако газетчик был неумолим. Приедет в батальон вооружится автоматом, гранатами, фотоаппарат наго­тове — и с десантниками на танк. Зато, с каким удо­вольствием читают потом бойцы его яркие, дышащие огнем корреспонденции!

Титенко и Никитин, не добежав до рощи, попали под минометный огонь. Присели на дно пустого окопа.

Как воюется? — спросил корреспондент.

Воюется... — неопределенно ответил сержант.— Подбили наш танк. Погиб замкомбата капитан Зуди­лин...

Мины падали густо и близко. В окоп залетали комья земли.

Да, гибнут наши ребята, — раздумчиво прогово­рил Никитин.— Выходит газета с рассказом о подвиге солдата, все читают, а солдата уже нет в живых... Толь­ко сейчас был свидетелем гибели одного из ваших механиков-водителей Юрия Исаченкова. А у меня о нем вчерашние записи в блокноте... Комбата Ковалева ра­нило. Тоже на моих глазах...

С минуту помолчали. Сержант Титенко не удержал­ся, показал старшему лейтенанту новенькую кандидат­скую карточку, сообщил, при каких обстоятельствах получил ее. Корреспондент искренне пожалел, что не был с ним в той воронке.

— Какой снимок мог бы получиться! Послал бы в «Красную звезду». А то и в «Правду»...