На веки вечные

Уже село солнце. Багрово-дымная пелена накрыла поля. Бушевавший с раннего утра огненный смерч, унес­ший немало человеческих жизней, постепенно стал опа­дать.

Подразделения бригады оказались в полуокружении. Свободным остался единственный узкий коридор — че­рез хутор Озеровский. С разрешения командира корпу­са, полученного по рации, полковник Овчаренко снял батальоны с позиций и свел их в две колонны. Первую с танками 149-го батальона повел сам, вторую возгла­вил командир 152-го батальона майор Феоктистов. Впе­реди шла разведка — взвод танков с автоматчиками под командованием старшего лейтенанта Андроникова.

Движение колонны не было обычным маршем. На одном из участков требовалось преодолеть зону огня про­тивника. Достигнув ее, автоматчики и пулеметчики от­крыли яростную стрельбу. Их тут, же поддержали тан­кисты, временно занявшие боевой порядок.

На этом опасном месте отличился лейтенант Красноцветов. Когда в уже изрядно потемневшее небо взлета­ла вражеская осветительная ракета, его танк резко оста­навливался. Гасла ракета — и танк срывался с места. Взвивалась еще ракета, и то место, где только что стоя­ла боевая машина, прошивали трассы снарядов. Но Красноцветова там уже не было! И так несколько раз, пока не преодолели простреливаемый участок. Примеру находчивого лейтенанта следовали остальные команди­ры экипажей.

Благополучно преодолев зону огня противника, танки на большой скорости устремились дальше. Шли беспре­пятственно, пока путь танкистам не преградил глубокий овраг. Майор Феоктистов и агитатор бригады майор Се­лезнев, ехавшие в одной машине, вместе с механиком- водителем Исаченковым осмотрели подступы к препят­ствию и нашли наиболее удобный спуск для танков. Спуск был, правда, крутоват, но лучшего поблизости не оказалось.

Юра, ты виртуоз по части вождения, справишь­ся?— спросил комбат у механика-водителя.

Не стоять же здесь до утра...— своеобразно отве­тил Исаченков.

Со всеми предосторожностями танк спустился вниз за ним, так же благополучно, прошли остальные тридцатьчетверки.

На рассвете обе колонны вышли в назначенные районы.

Всех раненых сдали в медико-санитарный взводы. Некоторые — из тех, что пострадали при преодолении обстреливаемого участка,— еще не были перевязаны. Санитар Третьяк и его коллеги буквально разрывались на части.

Впрочем, нуждались в медицинской помощи и медики. В тяжелом состоянии, например, находилась санинструктор Катя Бирюкова. Она была ранена в момент, когда выносила из боя сержанта с раздробленными ногами. Через час после срочной операции, сделанной здесь же, в палатке, она скончалась...

5.

После частичной перегруппировки 21-я гвардейская танковая бригада вновь вступила в боевые схватки с Противником. Недалеко от села Калинин танкисты вели уряженную дуэль с его противотанковыми батареями, бой длился недолго. Враг не выдержал и начал отходить. Бригада потеряла две тридцатьчетверки, одну из которых зампотеху Катку удалось отбуксировать в район расположения ремонтников.

На исходе второго дня боев полковник Овчаренко собрал командиров подразделений на короткое сове­щание.

— Гитлеровцы натолкнулись на наш мощный встреч­ный удар,— сказал он.— За два дня боев бригадой унич­тожен пятьдесят один танк противника, из них более двадцати тяжелых¹³ . Это значит, что наши тридцатьчет­верки могут бить новые хваленые танки фашистов за милую душу. Только надо проявлять максимум наход­чивости и смекалки.

Комбриг дал ряд неотложных указаний относитель­но предстоящих действий, и офицеры разделения.

На этом совещании не было майора Феоктистова. В последнем бою он получил тяжелую контузию и был от­правлен в госпиталь. Командовать батальоном комбриг приказал его заместителю по политчасти капитану Ми­хаилу Ивановичу Прядко.

Бригада была переброшена в район населенных пунк­тов Чапаев и Раково. Здесь в ходе тяжелых боев про­тивнику удалось обойти позиции танкистов. До сорока тяжелых вражеских машин угрожали окончательно смять их оборону. И только благодаря решительным дейст­виям рот лейтенантов Посаженникова и Безусова врага удалось остановить.

В полдень, во время очередной атаки гитлеровцев, погиб капитан Прядко, так мало покомандовавший ба­тальоном. К его машине подъехал заместитель команди­ра батальона капитан Зудилин. Рядом увидел сержанта Александра Титенко. Еще в предыдущих боях взвод бронебойщиков понес большие потери и, по существу, перестал функционировать как боевая единица. Остав­шиеся в живых временно использовались в поредевших танковых экипажах в качестве стрелков-радистов хотя бы для того, чтобы вести огонь из пулемета, подавать снаряды. Опыт в этом деле у них уже был.

Сержант,— приказал Зудилин, — садись в мою ма­шину на место радиста. Проверь пулемет, магазины.

Дело для сержанта привычное. Только сел, батальон пошел в контратаку. Грохнул пушечный выстрел по за­меченной капитаном артиллерийской батарее.

Видишь, бегут! — крикнул он сержанту.— А ну-ка, еще снарядик!..

Вижу, вижу! — Титенко подал снаряд и застро­чил из лобового пулемета по бегущим гитлеровцам.