На Волховском и Карельском фронтах. Дневники лейтенанта. 1941–1944 гг.

Медленно ползут машины. День клонится к вечеру. Левая сторона леса в тени, а макушки деревьев правой стороны освещены яркими лучами низкого, заходящего солнца. А мною овладевало все более и более какое-то тревожно-торжественное возбуждение. Левой, раненой рукой я придерживал карту и следил за маршрутом, а в правой держал автомат на изготовку. Я знал: любая встреча с любой группой противника для передового отряда боевого охранения полка – это предельный риск и тягчайшее испытание. Задача тут одна: принять первый удар на себя, ввязаться в бой, задержать и дать возможность основным силам развернуться и принять боевое положение. И если Шаблий доверил мне это, то он полагает, что я смогу справиться с задачей. И я уже начинаю реально видеть финских автоматчиков, залегших за валунами. О танках лучше не думать. А вокруг – тишина. Выматывающая нервы – тишина.

Круглый огненно-оранжевый шар низкого солнца плывет над тихими водами залива Макс-Лахти. Его последние лучи бьют прямо в глаза, неприятно слепят, хочется зажмуриться, отвернуться и не видеть этого фосфоресцирующего, будто расплавленного диска, парящего в небе над самой водой. А смотреть туда, в ту сторону, нужно – противник, отступая, как бы обтекал залив Макс-Лахти и уходил по двум направлениям: с одной стороны, слева на Ильмасти, Куркела, а с другой – на Ромпоти.

Майор Шаблий отдает приказ: дивизионам развернуться в боевой порядок и занять огневые позиции южнее хутора Хоикала.

Батальоны 176-го стрелкового и самоходки 1238-го ожидали нас на подходе к железнодорожной станции Пеуса. Состоялось оперативное совещание трех командиров полков и их штабов. И подполковник Семенов, как старший общевойсковой командир, принимает решение: идти далее по Приморскому шоссе на Ромпоти, Риску, Роккало, огибая залив Макс-Лахти справа и имея в перспективе направление на Выборг.

– Не ударят нам в тыл те части, которые отходят на полуостров слева? – задает вопрос Шаблий.

– Я имею сведения, – отвечает Семенов, – что полки нашей дивизии – 314-й и 340-й – уже занимают Койвисто. Кроме того, ожидается десант моряков на полуостров. Если там и есть противник, ему будет не до нас.

Посадив роту лейтенанта Постолова на самоходки Котова, Семенов приказал им идти в головном дозоре наступающих по Приморскому шоссе наших войск. 534-й минометный свернул свои батареи в походную колонну и в общем потоке 176-го и 1238-го самоходного стал медленно продвигаться по дороге, которая в этом месте, на изгибе залива Макс-Лахти, идет по самому берегу. Именно здесь, впервые в жизни, наблюдал я волшебную картину того, как медленно опускается в воду оранжевый диск заходящего солнца и наступает воспетая поэтами белая ночь.

Едва остановились в Ромпоти, как командир полка вызвал руководящий состав офицеров на короткое совещание.

– Нам поставлена задача: немедленно совершить марш-бросок и занять боевой порядок в районе четыре километра севернее Илякюля. Вот здесь по берегу реки Сумма-Йоки, – и майор Шаблий, указав по карте, обвел означенное место красным карандашом, – нам предстоит нанести удар по противнику с тыла. Мы третьи сутки ведем оперативно-тактические бои в глубоком тылу противника. Мы в таком положении, когда нам не известны даже замыслы нашего командования. Мы не знаем, где наносится главный удар, а где вспомогательный. Но мы получаем боевую задачу, и нам остается одно – выполнение этой задачи. Конкретно: собираемся немедля, поворачиваем на девяносто градусов, идем форсированным маршем к назначенному месту. Боевой приказ мы обязаны выполнить, и выполнить в срок.

Нам известно, что Сумма – сильный опорный пункт на ответвлении основной линии Маннергейма. По прямой – километров пятнадцать, а с извивами дорог вдвое больше. Этот узел сопротивления прикрывает главное Выборгское шоссе. С фронта на этом направлении наступают части 97-го, 109-го и 110-го стрелковых корпусов. Переброска армейского минометного полка с одного участка на другой – дело обычное.

Необычность же состоит в том, что переброска полка должна происходить в глубоком тылу противника, а сам удар по противнику также должен быть произведен с огневых позиций, расположенных в тылу врага.

На этом направлении действуют десятки артиллерийских полков различной мощности и назначения, но если командование 21-й армии идет на то, чтобы перебросить два полка – наш и котовский самоходный, значит, мы там нужны, значит, нужен удар минометчиков и самоходчиков именно с тыла!

Порядок на марше тот же: группу головного боевого охранения возглавляет начальник разведки полка Николаев.

Совещание окончено, офицеры расходятся по местам, и я слышу, как они перекидываются репликами.

– С транспортом у нас дела лучше и не надо. – Вася Видонов хмыкнул и продолжал: – Газики наши, поди, с Ладожской трассы без ремонта, а теперь вот в тылу врага по валунам и болотам. Смех, да и только.

– В ином месте встали и чинимся, – говорит Коровин, – а тут, ежели встанет, в тылу-то врага, что с ней тогда делать-то?