На Волосок От (ЛП)

  — Так что изменилось? — спросил Бокус. Лиз скорее нравилось, как он всегда был рад задавать очевидные вопросы, в то время как Фейн сдерживался, не желая признавать, что есть вещи, которых он не понимает.

  Она сказала: «Все более вероятно, что это оружие не предназначено для использования на Ближнем Востоке — зачем везти его во Францию или Великобританию, если оно было предназначено?» Мы не знаем, почему сначала это был Париж, но теперь я боюсь, что они предназначены для террористической атаки, и что она произойдет здесь, в Британии». Она заметила, что глаза Бокуса и Фейна расширились при этом.

  Фейн сказал: «Вы говорите «вплоть до Франции или Британии» — откуда, по нашему мнению, поступает это оружие?»

  — Мильро говорит, что это Дагестан.

  — Там, где сейчас наш друг Донат — Баакриме, — сказал Бокус .

  Лиз кивнула. — Сомневаюсь, что это совпадение.

  Бокус сказал: «Но он недосягаем там — для нас и для вас. Ни у кого из нас нет постоянного поста в Дагестане, и мы никогда никого туда не привезем вовремя, чтобы узнать что-нибудь полезное. Если мы собираемся взломать это, то не через Дагестан или Баакрим».

  — Верно, — твердо сказала Лиз, решив, что вопрос о том, кто виноват в бегстве Баакриме из Йемена, не должен вновь подниматься. — Но нам по-прежнему нужен Майлз Брукхейвен в Йемене по этому делу. Если он сможет выяснить личности британских юношей, уехавших в Йемен — тех, которые, по словам Баакриме, планировали вернуться домой с какой-то целью, — тогда мы сможем следить за ними, если и когда они вернутся в Европу. Лиз на самом деле не думала, что Майлз сможет узнать что-то полезное, но считала важным держать американцев на борту. А это означало предоставление Майлзу Брукхейвену хотя бы видимости работы в Йемене.

  — Это если у них нет новых фальшивых документов, — с сомнением сказал Бокус.

  Она продолжила: — У нас здесь есть два потенциальных источника информации: молодой человек Атия, который был контактным лицом Антуана Мильро, — у нас круглосуточное наблюдение за ним. И этот человек, Лестер Джексон.

  — Это черный человек из Берлина? — спросил Фейн.

  'Да. Он владеет клубом недалеко от Манчестера. Он хорошо известен местному особому отделу, но это все стандартные криминальные штучки — наркотики и торговля белыми рабынями. Поскольку Джексон отправлял женщин, я полагаю, он будет знать, как доставлять оружие. Бьюсь об заклад, его наняли из-за его опыта в торговле людьми.

  «Откуда торговля людьми?» — спросил Бокус.

  — Интересно, — едко сказал Фейн.

  Лиз смиренно улыбнулась. — Дагестан, конечно, — сказала она. «Мы знаем, что по крайней мере одна из женщин в его клубе была оттуда. В любом случае, пока мы не можем ничего сделать, кроме как наблюдать за Атьей — если мы привлечем его, дело может провалиться, а мы не узнаем, что он собирается делать. Если его обучали террористам в Йемене, он не сломается на допросе. Нам остается только надеяться, что на следующей неделе он совершит какую-нибудь ошибку — ну, знаете, позвонит кому-нибудь или отправит компрометирующее электронное письмо».

  — Почему бы вам не выдать его йеменцам? — спросил Бокус, и Фейн рассмеялся.

  Лиз с сожалением покачала головой. — Хотел бы я, чтобы мы могли. Но дело в том, что он гражданин Великобритании. Так что мы будем наблюдать за ним в порядке, но я думаю, что Джексон лучше. У него нет причин думать, что мы его подозреваем — насколько ему известно, он скрылся в Берлине, — но мы знаем о нем больше, чем он думает.

  Фейн сказал: — Кто будет руководить операцией, чтобы дожать этого парня? Местный специальный отдел? Он звучал скептически.

  — Нет, — сказала Лиз. — Это будем мы. Завтра я еду в Манчестер.

  — Скорее ты, чем я, — сказал Фейн, глядя на дождь, который теперь хлещет по окнам, и впервые за этот день его голос звучал довольным.

  Глава 40

  Лиз сделала домашнее задание до того, как договорилась о встрече с главным констеблем полиции Большого Манчестера. Она уже знала, что Большой Манчестер был одним из крупнейших полицейских подразделений в Британии, и ожидала, что главный констебль будет представителем старой школы, человеком, поднявшимся по служебной лестнице, мужчиной и мальчиком, полицейским, близким к отставке. и яростно верен своим коллегам и старому стилю работы полиции.

  Она обнаружила, что старшему констеблю Ричарду Пирсону было сорок семь лет, и он был самым молодым старшим констеблем среди крупных сил Англии. У него были ученые степени Ноттингемского и Эдинбургского университетов, а также степень доктора философии. из Оксфорда и несколько лет служил офицером в территориальной армии. Он быстро поднялся по служебной лестнице и пробыл на своем нынешнем посту всего шесть месяцев, будучи назначенным министерством внутренних дел в рамках усилий по созданию нового имиджа полицейского. Ранее он провел два года в качестве главного констебля сил Чешира. Со всей этой информацией, подшитой в голове, Лиз в довольно бодром настроении отправилась на поезде в Манчестер, думая, что, возможно, собеседование с Шефом будет менее сложным, чем она думала.