На восток

Дальнейшее одиночное плавание «Урала» в зоне видимости вражеского берега, несмотря на столь тревожное начало, оказалось вполне благополучным. Только снова пришлось долго ждать тральщиков. Полдня пароход-крейсер провел, маневрируя в самой широкой части Цугару. При этом южнее постоянно маячили паруса небольших рыбацких судов, появлявшиеся из Таиродате и быстро в нем скрывавшиеся, едва с них замечали трехтрубный высокобортный силуэт. Приблизиться или проскользнуть мимо никто не пытался.

Когда со стороны Хакодате показались дымы трального каравана, паруса, в изрядном количестве скопившиеся милях в восьми, снова исчезли, хотя лайнер-крейсер гоняться за ними даже не пытался. А небольшие портовые и каботажные суда, составлявшие партию траления, явно не годились для преследования, да и задачи такой им никто не ставил. Они довольно быстро встали в ордер и уверенно потянули свою оснастку, так что к порту продвигались ходко.

От поднявшегося на борт лоцмана, младшего штурмана с «Наварина» мичмана Макарова, еще раз услышали, что уже две ночи подряд японцы крупными отрядами миноносцев и вспомогательными крейсеров атаковали пролив с обоих сторон, добираясь даже до Хакодате. Позапрошлой ночью они разгромили стоянку пароходов в самом заливе и на рейде порта и, возможно, накидали мин. Несомненно, они располагали достаточно точными сведениями обо всем, что здесь происходило, поскольку решительно атаковали прямо через узкий проход под берегом, который из-за общей суматохи не успели перекрыть боном. Но этим не ограничились. День переждали в своих базах, которых, судя по всему, у них в этих водах полно, и, как только стемнело, нанесли новый визит.

В течение второй боевой ночи снова было несколько атак. Целью первой же из них стала защищенная стоянка броненосцев у мыса Одана. После чего даже пришлось покинуть ее и уйти в залив Хакодате, поскольку бон оказался совершенно разбит и уже не мог защитить корабли от торпед. Встав на якорь недалеко от входа в гавань, броненосцы всю ночь отражали нападение, благодаря чему в порт в этот раз японцы прорваться не смогли. Наши номерные миноносцы до самого утра отгоняли своих японских собратьев от залива и входного мыса.

Так, за рассказом, благополучно пройдя за тральщиками последний отрезок своего пути, вошли в гавань порта. Ни одной мины не обнаружили. А в порту и в самом деле был погром. Еще когда огибали обозначенную бакенами отмель, тянувшуюся от старого форта, увидели торчавшие из воды прямо на ней перекошенные высокие стальные стены разломившегося по днищевой секции большого плавучего дока, непонятно как туда угодившего. А дальше за ним севшие почти по палубу сразу четыре подорванных парохода, с кренами и дифферентами лежавших на грунте. Сама бухта была утыкана тонкими тычинами мачт с паутиной рангоута, торчавших вразнобой и кое-где перечеркнутых реями, судя по всему, принадлежавших потопленным мелким парусным судам. Эх, и много же их было!

На отведенное ему место в заливе «Урал» проследовал в полной тишине. Капитан второго ранга Паттон-Фантон-де-Веррайон сразу отправился на флагман контр-адмирала Небогатова для доклада. Там он и узнал подробности двух содержательных ночей, предшествовавших доставке новых подкреплений.

Глава 13

Русские дозорные суда в проливе Цугару и транспорты в порту Хакодате подверглись первому нападению в ночь с 23-го на 24 сентября вскоре после полуночи. Сначала были обнаружены подозрительные корабли, обследовавшие западный и южный берег острова Осима. Их немедленно осветили ракетами и сообщили о контакте.

Далее с сигнальных постов Осимы видели короткий бой двух наших вспомогательных крейсеров с неприятельскими миноносцами и вооруженным пароходом, после чего и те и другие пропали из вида. Но ненадолго. Скоро японцы громко заявили о себе уже в бухте Мацумаэ у самого входа в пролив со стороны Японского моря, где был подорван двумя торпедами трофейный угольщик.

Потерю этого судна смело можно назвать везением, поскольку целились японцы явно в «Днепр», к борту которого со стороны моря и стоял пришвартованным несчастливый пароход. При этом его силуэт совершенно терялся на фоне громады вспомогательного крейсера. Как ни странно, на обоих кораблях еще не знали о появлении противника и спокойно заканчивали бункеровку. Так что, не окажись в момент атаки под боком этой бывшей японской посудины, обе торпеды угодили бы прямо в середину корпуса аэростатоносца. В этом случае удержаться на плаву у него не осталось бы ни единого шанса.

Повезло еще и в том, что почти весь экипаж торпедированного снабженца был на вспомогательном крейсере, отмываясь после перегрузки угля. Котел погасили еще до полудня, так как никаких переходов не планировали, так что в низах вообще никого не было. Только на мостике да у пушки неслась вахта, не услышавшая стрельбу, разразившуюся у Осимы, из-за работ на палубах. Также опростоволосились и сигнальщики «Днепра», проглядевшие сначала тревожную светограмму с берега, а потом и саму атаку. Кроме скорой гибели угольщика отделались всего семерыми легкоранеными.