На Запад!

– Не слишком ли ты глубоко в наши дела лезешь, русский?! – сузив глаза, резко бросил Варуну Айвар. – Родственный народ! А ведомо ли тебе, что у нас, у каждого здесь сидящего, в роду братьев, сестер, отцов или матерей угандийцы убили или же увели в рабство?! Не будь мы сильнее, так давно бы нас всех под корень они вырезали, а наши земли под себя бы забрали! Не быть нам с ними союзниками никогда! Все времена, насколько мы себя помним, Вирумаа с Угандой воевала. И впредь таковое тоже будет. И не вам, русским, решать, кого нам миловать, а кого бить!

– Тихо! – рявкнул Каиро. – Здесь военный совет, Айвар, а не склока с соседом на спорной меже. И уж не мне, и тем более не тебе решать, с кем нашему народу союзником, а с кем врагом быть. Это дело старейшин, а наше воинское – сражаться. Русские, новгородцы – наши союзники, поэтому веди себя уважительно с их воеводой.

– Мы постараемся, Варун, не лить кровь понапрасну. Этого моего слова тебе достаточно? – и он пристально посмотрел в глаза командиру русского отряда.

– Да, вождь, – ответил тот. – Достаточно.

– Вот и хорошо, – кивнул Каиро. – Но это война, пойми нас, и мы должны действовать на ней жестко и решительно. Городище угандийцев будет разрушено, они и так его построили на нашей земле, отвоевав ее с помощью немцев.

* * *

– К стенам не лезем! – стоя перед своими воинами, ставил им задачу Варун. – Наше дело – поддержать атакующие сотни вирумцев стрелами и самострельными болтами. Как только они врываются в город, мы тут же снимаемся и уходим в сторону замка Талькхоф. Часть беженцев из городища непременно туда устремится и оповестит немцев о нападении. А вот дальше мы уже будем глядеть, как себя поведет его гарнизон. Если комендант замка не трус, то он непременно предпримет вылазку против вылезших из лесов диких вирумцев. Вот тут-то мы и откроем себя, встретив неприятеля у брода.

– А если он не решится? – задал вопрос Родион. – И если немцы будут сидеть за стенами?

– Плохо, – развел руками Фотич. – Сил у нас для штурма замка недостаточно, а дальнобойных машин и осадного припаса нет. Оставлять за спиной две сотни хороших воинов никак нельзя, они непременно ударят нам в тыл в самый удобный для них момент. Придется оставлять возле замка пару десятков наших самострельщиков и еще сотню вирумцев, а всем остальным идти дальше. Но повторюсь: это худшее, что может быть.

К городищу выходили уже после полуночи. Семь сотен вирумцев распределились по опушке леса возле огромного поля. Возле каждого десятка лежала на земле длинная лестница, сделанная из связанных веревками лесин. За частоколом пока было спокойно, изредка там мелькали огни факелов да брехали собаки.

Каиро посмотрел вверх. Луна светила ярко, на небе ни облачка, и о скрытном подходе к стенам можно было забыть. Теперь вся надежда оставалась лишь на быстроту и на слаженность действий всех его сотен. Ну и, конечно, на тех русских стрелков, что будут прикрывать их во время штурма.

– Вперед! – Вождь махнул рукой, и семь черных ручейков, поблескивая в лунном свете наконечниками копий, лезвиями топоров и мечей, устремились на поле. Они разбегались в стороны, охватывая все городище.

Десяток Спиридона вместе с тремя другими «русскими» бежал за вирумской сотней Микко. Их место для атаки было с юга-востока, а это значит, что необходимо было поспешать. Вот-вот уже северные отряды выйдут на рубеж атаки, и тогда тут такое начнется! До нужного места было еще сотни три шагов, когда позади, на городской стене у ворот раздались тревожные крики и потом послышался густой низкий рев сигнального рога.

– Не успели! Вот зараза! – выругался бегущий впереди десятник. – Ну, говорили же им, чтобы не лезли пока, а дали бы нам стену обойти! Теперь вот в суматохе все будет!

Северную сторону уже штурмовали, а две южные сотни еще только подбегали к своему месту атаки.

Неподалеку свистнула стрела, и Митяй, резко развернувшись, сорвал со спины свой самострел. С ним рядом уже пристраивался Оська и лучник Спирка.

Вот он, тот лучник, что стрелял в их сторону. Он, хорошо освещенный факелом, выпустил одну за другой две стрелы. Вирумец, несущий конец длинной лестницы, громко вскрикнул и, выронив его, схватился за бок. Щелкнули два самострела и тетива лука, и стрелка вынесло с мостков вовнутрь городища.

– Вперед! Не задерживаемся! – рявкнул пробегающий мимо десятник пластунов Ростислав. – Нам еще две сотни шагов до нужного места бежать, а вы тут вошкаетесь!

Сотня Микко добралась до своего места, и воины, перескочив через неглубокий ров, приставили длинные лестницы к бревнам частокола. Сверху на них уже летели камни, стрелы и копья защитников. Прикрываясь широкими щитами, вирумцы упрямо лезли на стены.