На заработках

— Въ лучшемъ вид могу, а только все-таки безъ гвоздей невозможно. Надо за гвоздями въ лавочку на деревню сходить и купить, а что до долота, то никакого тутъ долота не надо. Я и такъ сдлаю. Пусть только кто-нибудь въ лавочку сбгаетъ за гвоздями. За хлбомъ-же вдь, поди, въ лавочку пойдете, такъ за одно ужъ…

— Ну, ладно, я схожу въ лавочку, вызвалась Арина. — На сколько купить-то гвоздей?

— Четыре пилы у васъ, четверо козелъ надо — ну, фунтъ пятидюймовыхъ гвоздей ужъ наврное потребуется. Пятнадцать копекъ здсь эти самые гвозди стоятъ.

— Вотъ деньги. Это ужъ мы сообща… Бги, Ариша, въ лавочку. Купишь и хлба каравай для обда.

— А гд здсь лавочка? задала вопросъ Арина.

— Э, матка, языкъ до Кіева доведетъ. Теб сказано, что на деревн. Бги скорй, торопила ее Анфиса.

Арина, взявъ деньги, тронулась въ путь. Парень посмотрлъ ей въ слдъ и сказалъ женщинамъ:

— Да семъ-ка я ее провожу. Такъ ужъ она и будетъ знать, гд лавочка. Здсь три лавочки на деревн и только въ одной хлбъ хорошій, а въ другихъ-то норовятъ продать такой хлбъ, что твоя замазка — вотъ до чего сыръ.

Женщины улыбнулись.

— Лясы по дорог съ землячкой поточить хочешь? — отвтилъ кто-то.

— Ну, пусть его идетъ, пусть проводитъ, ршила Анфиса. — Иди, Андрей, иди. Кстати и гвоздей выберешь, какихъ нужно. А то гд-же двушк выбирать! Ничего она въ гвоздяхъ не смыслитъ. Принесетъ да не такихъ. Иди.

— Иди, иди! Заговаривай ей зубы-то!.. — крикнуло въ добавокъ нсколько голосовъ.

Арина застыдилась и закрыла глаза рукавомъ.

— Что это вы, двушки, говорите такое… — застнчиво сказала она.

— Иди, иди… — продолжали кричать женщины. — Рукавомъ закрывается, а сама рада.

— А вотъ не пойду, коли такъ…

И Арина, нахмурившись, остановилась.

— Полно, Ариша, или. Он шутятъ, сказала ей Анфиса. — Веди ее, парень, обратилась она къ Андрею.

Потоптавшись на мст, Арина потихоньку пошла. Андрей направился за ней слдомъ. Минуты три они шли молча. Наконецъ Андрей поровнялся съ ней и началъ:

— Кириллъ Терентьевъ изъ вашей деревни здсь недалече живетъ. Онъ въ Ижор, восемнадцать верстъ отсюда, на лсномъ двор въ вощикахъ.

— Да что ты! удивилась Арина.

— Вотъ товарищъ-то мой къ нему и пошелъ. Ждемъ письмеца изъ деревни. Уходили изъ дома, такъ просили, чтобъ ему писать, а онъ-бы ужъ намъ передалъ. Мы вотъ пріхали въ Питеръ изъ деревни на пятой недл поста и маемся гд день, гд ночь, а Кириллъ-то Терентьевъ все-таки на постоянномъ мст.

— И мы тоже съ вербной недли маемся гд день, гд ночь, отвчала Арина, — Рады ужъ очень, что сюда-то попали. Здсь, кажется, работы на долго хватитъ.

— До Петрова дня хватитъ — вотъ какъ!.. И даже дальше!

Вспоминая объ Акулин, Арина спросила Андрея, не знаетъ-ли онъ Акулины изъ Федосева, и сообщила ему о ея смерти въ больниц. Оказалось, что Андрей зналъ и Акулину. Оба пожалли о ней, при чемъ Андрей сообщилъ, что и одинъ изъ его товарищей, пріхавшій съ нимъ вмст изъ деревни и работавшій вмст въ Питер при расчистк рельсовъ конно-желзной дороги, тоже слегъ на Вербной недл въ больницу, но живъ-ли или померъ — неизвстно. Андрей назвалъ его по имени, но Арина его не знала.

Разговаривая такимъ образомъ, они дошли до села Ивановскаго. Когда они шли по селу, Андрей указывалъ Арин на дома и говорилъ:

— Вотъ это кабакъ… Вотъ здсь волостное правленіе и мировой тутъ судитъ… Вотъ тутъ становой живетъ… А вотъ и лавка… Вотъ здсь мы гвозди купимъ, а хлбъ покупать не будемъ. Хлбъ купимъ вонъ въ той лавк, которая подальше. Тамъ хлбъ лучше.

Въ лавк, гд Арина купила каравай хлба, Андрей спросилъ подсолнечныхъ зеренъ на дв копйки и, подавая ей тюрикъ, сказалъ:

— А вотъ это теб гостинчику для перваго знакомства. Кушайте…

— Ну, вотъ… Зачмъ это? Товарки увидятъ и опять смяться будутъ, — сказала Арина, отстраняя отъ себя тюрикъ.

— А пущай смются. Имъ-бы только зубоскалить.

— Нтъ, нтъ…

— Бери, бери, коли даютъ! Я отъ чистаго сердца.

Арина взяла подсолнечники и спрятала ихъ въ карманъ, а сама такъ и вспыхнула.

На обратномъ пути разговоръ былъ опять про земляковъ и про родныя деревни. Андрей взялъ отъ Арины каравай хлба и несъ его самъ на голов. Когда они приблизились къ тому мсту, гд были товарки Арины, Арина стала отнимать у Андрея каравай, но онъ не отдалъ его ей, а побжалъ впередъ и вручилъ старостих Анфис.

Демянскія женщины опять встртили Арину улыбочками.

— Да что это вы все сметесь! Онъ-же самъ отнялъ у меня каравай и понесъ, а не я ему передавала, сказала она полусердито, полузастнчиво.

Андрей, взявъ топоръ и гвозди, принялся мастерить изъ дровяныхъ плахъ козлы.

LIV

Вскор козлы были сдланы Андреемъ. Женщины хотли начать пилить дрова и положили уже изъ полнницы въ козлы плахи и круглые чурки девятки, но Андрей остановилъ ихъ.

— Чего-жъ вы чужія-то дрова пилить будете? Эти полнницы вашъ сосдъ, крестецкій мужикъ-съ женой и съ свояченицей изъ воды натаскали. А вы выберите мстечко для себя свободное, сами натаскайте изъ воды на берегъ полнницы дровъ, да ихъ и пилите, сказалъ онъ.

— Какъ? А эти разв нельзя пилить? удивились. женщины.