На заработках

— Какъ ни за что, ни про что уходимъ? Да и путаница въ большой артели выходитъ: одн не работаютъ, другія работаютъ, а длежка пополамъ.

Вернувшись къ шалашамъ, Аграфена высыпала передъ Анфисой и Феклой, сидвшими около костра, рыбу изъ подола платья и сказала:

— Нате вотъ завтра на хлебово. Завтра похлебаемъ съ вами послдній разъ вмст, да ужъ и увольте насъ изъ компаніи. Я и Арина уходимъ.

— Какъ уходите? Куда уходите? — воскликнула Акфиса.

— Съ землякомъ Андреемъ вмст будемъ работать. Прохоръ теперь пьетъ, Андрей одинъ остался, такъ съ нимъ…

— Ну, что-жъ, скатертью-дорога. Насильно милъ не будешь. А только не лучше-ли было-бы Андрея къ намъ въ артель пригласить?

— Не ладно дло, Анфисушка, идетъ, когда велика артель. Мы ссориться не будемъ, а разойдемся по хорошему, продолжала Аграфена. — Хозяйство, какое у насъ есть, такъ мы подлимъ: у васъ пусть останется котелокъ, а деревянное ведерко съ собой возьмемъ, чашку одну съ блюдечкомъ возьмемъ и дв наши ложки. Такъ честь честью и будетъ.

Анфиса взглянула на Арину и спросила:

— И ты, Арина, уходишь? Арина потупилась и отвернулась.

— Да что-жъ одной-то оставаться безъ землячки!.. Пойду и я, проговорила она тихо.

— Ну, что-жъ, совтъ вамъ да любовь съ Андрюшкой, сказала Фекла.

Арина вспыхнула.

— Ты этого, Фекла Степановна, не говори. Никакого тутъ совта и любви нтъ — вотъ что. Просто уходимъ изъ-за того, что онъ землякъ нашъ.

— Дура двка, да вдь съ землякомъ-то совтъ да любовь еще лучше водить.

— Ахъ, оставь, пожалуйста!.. Довольно… Надоло.

Остатки вечера Арина и Аграфена провели съ своими демянскими товарками въ натянутыхъ отношеніяхъ. Арина что-то, молча, поштопала около костра, Аграфена вычистила пескомъ и вымыла котелокъ, потомъ выстирала рубаху Андрея, выполоскала ее, вздернула на шестъ, продвъ ее въ рукава, и повсила на ночь сушиться между двухъ полнницъ.

На утро передъ обдомъ Арина и Аграфена расчитались съ Анфисой, пообдали вмст съ демянскими женщинами и ушли къ Андрею.

— Не забывайте насъ! кричали имъ демянскія женщины.

— Да вдь подъ бокомъ у васъ пилить-то будемъ. Заходите и къ намъ, отвчала Арина.

LXI

Новая маленькая артель, состоящая изъ Андрея, Арины и Аграфены, заработала съ особымъ рвеніемъ. Дрова вытаскивали изъ воды они вс вмст, пилили ихъ и кололи, мняясь въ работ. Андрей сложилъ для двушекъ второй шалашъ, тщательно окопалъ снизу маленькимъ валомъ, на крышу наложилъ пластины дерну. Двушки сложились и купили желзный чайникъ. Работа шла настолько успшно, что можно было позволить себ нкоторую роскошь и пить чай каждый день. Явилось нкоторое хозяйство, Около двухъ шалашей (Андрей спалъ въ одномъ шалаш, двушки въ другомъ), всегда можно было видть деревянное лукошко съ чайными чашками, ведро, котелокъ, чайникъ и прислоненную метлу. Мсто около шалашей двушки держали чисто и подметали. Тутъ-же стояли удочки. Артель, отработавшись, каждый день удила рыбу. Рыба попадалась мелкая, но все-таки служила хорошимъ добавленіемъ къ пищ. Отъ шалаша къ шалашу была протянута веревка и на ней сушились выстиранныя полотенца съ шитыми концами, рубахи. Видна была домовитость. Изъ кумачевой тряпицы отъ старой рваной рубахи Андрей сдлалъ даже подобіе флага и воткнулъ его на полнницахъ дровъ надъ шалашами. Тутъ-же поставилъ онъ вертушку изъ щепокъ, которая вертлась при втр. Погода становилась тепле, вешнее солнце пригрвало сильне и сильне, по ночамъ все еще было иногда холодно, но утренники были уже слабе и зябнуть особенно сильно не приходилось. Увеличилась и задльная плата. Дня черезъ два посл того, какъ огородникъ переманилъ на огородъ человкъ пятнадцать пильщицъ, рабочіе отправились къ прикащику и стали просить прибавки къ задльной плат. Прикащикъ видлъ, что народъ убывалъ съ работы. Кром огорода рабочіе уходили и на кирпичные заводы, гд уже начиналась работа, такъ какъ земля уже оттаяла и можно было свободно рыть глину. Прикащику ничего не оставалось, какъ прибавить къ задльной плат за пилку дровъ по пятачку за сажень, что онъ и сдлалъ. Выгрузка дровъ осталась въ прежней цн. По случаю прибавки, у дровъ среди рабочихъ явилось ликованіе. Мужики запили съ радости и пропили цлый день. Т, которые пилили вмст съ женами или съ любовницами, подставили своимъ подругамъ подъ глазами синяки. Андрея тоже нсколько разъ тянули на деревню въ кабакъ, но онъ не пошелъ съ мужиками. Прибавку-же задльной платы все-таки пожелалъ чмъ-нибудь отпраздновать — сходилъ на деревню, купилъ пару пива и роспилъ ихъ около шалашей съ своими товарками. Арина и Аграфена не могли отказаться отъ пива и выпили по чайной чашк, спрыснувъ прибавку. Теперь уже артель, имя собственные, принадлежащіе Андрею пилу и топоръ, получала по тридцати пяти копекъ за каждую распиленную сажень дровъ въ три съ половиной аршина длиннику и при неустанной работ могла зарабатывать по восьмидесяти копекъ въ день. Были дни, когда они считали, что заработали и по рублю.