На затравку: моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось

Если как-нибудь решите посмотреть это шоу, то где-то на отшибе кадра заметите и меня. Приглядитесь, и вам станет ясно, что я под кайфом: для снятия стресса мне пришлось принять 600 мг викодина. Я бормочу что-то себе под нос, но в «Вуду донат», когда мне преподносят огромный пончик в виде полового члена и тот брызжет липким заварным кремом мне на лицо, я… совершенно спокоен.

В свое оправдание скажу: когда люди Тони снова позвонили и позвали меня на новый выпуск шоу, я вежливо отказался. Мой запас викодина подходил к концу, поэтому я предложил им связаться с писательницей Челси Кейн, моей подругой, которая гораздо лучше знает Портленд. Челси умная, смешная и телегеничная. Они погуглили ее – и не пригласили. Почему? Челси не привлекает нужную им аудиторию (мужчин в возрасте от 18 до 35, как-то так). А я, стало быть, привлекаю… В общем, им нужен был не я, а мои читатели.

Каюсь, я и прежде предпринимал колоссальные усилия по торговле собственной персоной. Однажды на торжественном приеме в Чикаго мой издатель усадил меня за стол рядом с Терри Гросс и велел хоть в лепешку расшибиться, но попасть на ее популярнейшее шоу на станции «Нэшнл паблик радио». Весь ужин я отчаянно изображал заинтересованность ее кошками – да, кошками! – практически умоляя Терри полюбить меня и пригласить на интервью. Полагаю, приглашение мне все-таки не светит. Печаль.

Нельзя также сказать, что я никогда не брал денег. В году 2000-м или 2001-м «Шевроле» предложило мне пять тысяч долларов за право упомянуть «Бойцовский клуб» в телерекламе их пикапа «Рэм». За вычетом агентского вознаграждения и налогов, денег получилось даже меньше, чем в 1978 году я выложил за свой первый подержанный автомобиль – «шеви бобкэт» (погуглите). Да, это было что-то кармическое. Круг замкнулся. «Шеви» мне отплатил.

Потом позвонили из «Ягуара/Лендровера». Предложили полмиллиона долларов за рассказ. По рассказу хотели снять фильм, где в самых напряженных сценах должен был блистать «лендровер». Пятьсот тысяч долларов. Я вспомнил, как обхаживал за ужином Терри Гросс. В принципе, за деньги мне приходилось делать и что похуже. Однако… я вновь ответил отказом.

Не прошло и года, как мне позвонили рекламщики «Суперкубка».

Предложение было лестное, ничего не скажешь. Интересно, Чивера когда-нибудь звали почитать на «Суперкубок»? Или, если уж на то пошло, Шекспира?

Рекламное агентство обдумывало мою идею ровно две минуты. Им предстояло заплатить мне за использование цитаты из «Бойцовского клуба». А кроме того, за само исполнение. Не моргнув глазом они сняли предложение.

Вот почему вы так и не увидели меня на экране телевизоров во время «Суперкубка» 2016 года. Не из-за моих железобетонных принципов, нет. Просто я попросил слишком много денег – и они оказались не готовы заплатить столько за то количество потенциальных зрителей, которых я мог привлечь.

Впрочем, я еще жив. Да, я уже немолод, но телефон мой включен. На случай, если мне вдруг позвонят из «Вольво», «Ягуара»… или Терри Гросс захочет взять у меня интервью. Умоляю, пожалуйста, расскажите мне о своих кошках.

АВТОРИТЕТ: ЗАДЕЙСТВУЕМ ФИЗИОЛОГИЮ

Представьте, что у вашего тела есть собственная память. Оно может рассказать немало историй. Всем нравятся телешоу, где эксперт приходит на место преступления, осматривает его и мигом «считывает» всю информацию о произошедшем. Под недремлющим оком Шерлока Холмса или мисс Марпл даже самые безобидные подробности обретают особый смысл. Так хороший врач способен поставить страшный диагноз по единственной родинке или какому-нибудь нервному тику.

Большинство литературных произведений обращаются к нашему разуму и чувствам – интеллекту и эмоциям, но мало какие истории вызывают в нас еще и физиологическую реакцию. Ужасы и порнография заклеймены как второсортные приемчики. Однако своего ученика я спросил бы: почему высокая литература не может обращаться к разуму, чувствам и телу читателя?

Несколько лет назад я давал интервью репортеру издания «Ю-Эс-Эй Тудэй». Мы сидели во внутреннем дворике ресторана «Айви» в Лос-Анджелесе, среди белых шпалер, заросших бугенвиллией, и пили чай со льдом. Она была приятельницей Тома Хейдена, политического активиста и второго мужа Джейн Фонды: тот хотел пригласить меня в гости, чтобы поговорить об анархии. Он прочел мой «Бойцовский клуб» и думал обсудить его за игрой в крокет. Да, в крокет. Зазывая меня на радикалистские игрища на травке, журналистка без конца замыкала запястье левой руки в тугой браслет из большого и указательного пальцев правой руки.