На земле потомков Аладдина

Главной из причин называют территориальные споры между Ираком и Ираном, уходящие своими корнями к временам Османской империи, частью которой в свое время был Ирак. После распада империи Ирак унаследовал и границу с Ираном, определенную в 1913 году Константинопольским договором, в соответствии с которым Османская империя отказывалась от своих притязаний на восточный берег реки Шат-эль-Араб. Иранская же сторона получала порт Мухаммару (теперь Хорремшехр) и остров Хызр (ныне Абадан). Сама река полностью оставалась во владениях Ирака. В 1937 году между Ираком и Ираном был подписан новый договор, согласно которому произошли изменения на небольшом участке реки, протяженностью пять километров вдоль иранского порта Абадан. Теперь граница стала проходить не по левому, иранскому берегу реки, а по тальвегу, то есть по линии самой глубокой ее части. Иран хотя и подписал соглашение, но остался недоволен своими новыми границами, так как основная часть реки продолжала оставаться под контролем Ирака, и поэтому в 1969 году, когда у Ирака возникли трудности внутриполитического плана, осложнившиеся обострением отношений с курдами и началом ведения против них вооруженных действий, Иран в одностороннем порядке денонсировал договор 1937 года и овладел, по существу, всем левым берегом Шат-эль-Араба. В 1975 году между Ираком и Ираном состоялись новые переговоры, посредником в которых выступал Алжир. Результатом их было новое, подписанное обеими сторонами, соглашение, по которому граница между двумя странами устанавливалась по тальвегу. В обмен на это Ирак получил обещание иранского шаха не поддерживать впредь иракских курдов в их борьбе против иракского правительства, а также возвратить Ираку часть пограничных областей в районе Касре-Шерин-Мандали и Нафт-Хане-Нафтшах, то есть территории, которые составляли приблизительно 500 квадратных километров. Однако Тегеран так и не выполнил условий договора 1975 года и не передал обещанных Ираку пограничных территорий. Первую часть договора, относительно помощи иракским курдам, Иран выполнял частично.

Пограничные споры осложнялись также вопросом, кому принадлежат три острова Персидского залива: Абу-Муса, Большой и Малый Томб, которые относились к княжествам Шарджа и Рас-аль-Хайм, входящим сейчас в состав Объединенных Арабских Эмиратов. Однако Иран, желая осуществлять «полицейский» надзор в водах Ормузского пролива, в 1971 году силой захватил эти острова. После иранской революции 1978–1979 годов арабские страны, в том числе и Ирак, потребовали от Ирана возврата островов их законному владельцу, на что тот ответил категорическим отказом, не желая терять стратегически важные позиции в самом Персидском заливе и отказываться от контроля над Ормузским проливом. Естественно, что подобные территориальные споры между Ираком и Ираном не могли способствовать укреплению дружеских и добрососедских отношений между двумя государствами, тем более что оба они претендовали на главенствующую роль в данном регионе.

Углублению разногласий между странами способствовали и факторы религиозного характера. Они, несомненно, играют второстепенную роль, хотя некоторые западные идеологи стараются преподнести военные действия между двумя мусульманскими странами как некую разновидность религиозной войны XX столетия. На самом деле религиозных разногласий между Ираком и Ираном сегодня ничуть не больше, чем их было когда-либо в истории существования этих двух государств. Очевидно и то, что обе враждующие стороны стараются использовать в идеологической борьбе религиозные настроения, симпатии и антипатии своего народа к народам соседнего государства. Так в чем же заключаются «религиозные разногласия» между Ираком и Ираном?