Nabat_1

— Ошибаетесь. Сегодня господин Гречаный издал рес­крипт, дающий россиянам право пополнить список до трех кандидатов, и любой из них победит, набрав плюс один го­лос. Господин Гречаный мог в такой ситуации просто захва­тить власть, чего он не сделал.

— За кого проголосуете вы?

19*

— К сожалению, я не гражданин России.

579

— Тогда в силу каких симпатий вам доверили возглавить предвыборную кампанию? — спросил гаарец.

— Не ломайте голову, здесь нет антисемитизма, пансла­визма и прочих измов, путающих карты. Я работаю за гоно­рар, я работаю за своего кандидата, но ни за какие шанежки я не стал бы представлять господина Лемтюгова.

— Все прорицатели и гадалки предсказывают победу ата­ману. Вы согласны с этим прогнозом?

— Целиком, — кивнул Момот. — Нынешние российские гадалки и ясновидящие — это проститутки, вышедшие в ти­раж, о чем говорят их одутловатые физиономии и тройные подбородки. Передозировка гормональных препаратов в пору беспутной юности ведет к ожирению, — пояснил он. — А стабильный заработок жриц любви целиком зависит от ин­туиции. Они уверенно распознают стоящего клиента.

Зал ответил понимающим хохотом. Лед недоверия таял.

— Каково же будущее планеты? — прозвучал вопрос, и смех оборвался. Спрашивающий не представился, никто не требовал этого. Вопрос затрагивал всех: и здесь, и сидящих у экранов телевизоров.

— Ничего сверхъестественного не произойдет, — ответил Момот и продолжил после маленькой паузы: — Если возоб­ладает разум.

Разум... Где ж его взять и по каким полкам разложить гор­дыню, тщеславие, алчность, а еще и совести закуток нужен и чести...

«Что-то не получилось у Творца с образом и подобием, все больше засранцы возобладали. Отрекся от них Всевышний, а с Адамом эксперимент не пошел, не вышла чистая раса, на одно­го толкового Жванецкого до гыщи швондеров, которых среди шариковых не спрячешь, не растолкаешь», — размышлял у те­левизора Пармен. Смотрел репортаж с пресс-конференции, по­щипывал ржаную корочку и размышлял. Его побаивалась братия, хотя он форменным образом мухи не обидел: был справедлив, разумен. За эти качества приблизил его усопший патриарх. Ушел -— возложив на Пармена тяжкую задачу.

Братие, побывавшие в Зоне, рассказывали о тамошних пе­рерожденцах. Внешне похожие на людей, растеряли они коим- то образом желейный состав своего естества, который отличает человека от робота. Что греха большого в том, если человек приврет, незлобиво потешится над промашкой дру­гого или в драку полезет, отстаивая правду? Утрачено это, ходульно выглядят превращенцы, хотя честны и справедли­вы, мир для всех живущих отстаивают...

«А еще сказывают братие, что суровы они, будто сползло теплое мясо с легких костей. Как у евреев получилось: «мак- бенах» — мясо от костей отделяется. Когда они хорошего че­ловека грохнули и закопали тайно. От этого мак-бенаха масоны пошли. Как бы из Зоны еще чище секта не произош­ла. Глядеть братиям разрешили, а рта не открывать».

Второго дня послал Пармен верных людей к Гречаному по­рассуждать о грядущем на Руси. Велел Пармен намекнуть на помощь Церкви в правом деле. Гречаный толковал с ними на равных вроде, только от помощи отказался: православные ка­ноны пора менять, иначе Россия опять в болоте утопнет.

«А без владыки тяжко. Был и нет, замены не дал другой, — вздохнул Пармен. — Епископы, митрополиты, архимандри­ты переругались, каждый норовил облить грязью более силь­ного в праве на патриаршество. Собор готовят, на кучки разбились друг против друга...

Злые, аки пчелы без меда, о величии забыли».

Наедине с собой Пармен ответствовал: не осталось свя­тости ни в ком из высших избранных, и была ли она: един­ственного, назначенного владыкой, паралич разбил, лишил дара речи, и в том перст Божий.

«И как мне волю владыки, сиречь Божью, донести? — раз­думывал над задачей Пармен. — К кому податься за благо­волением?»

Приезжавший вчера и вчера же убывший несолоно хле­бавши Бьяченце Молли внес большую сумятицу в стан Христовой церкви. Тут уж возопили едино: «Сами! Не надо ничего от католиков!»

«А на Поклонной горе иноверцы замыслили новую ме­четь ладить».

Поразмыслив и дожевав хлебную корочку, решил Пармен вдругорядь не соваться к Гречаному, а довериться генералу Судских. Сказывали, в президенты предлагали — отказался.

«Странный человек, — готовился отходить ко сну Пармен, — владеет запредельными тайнами, а прост, высоким чином обле­чен, а скромен. Вот кому бразды власти, а не берет...»