Nabat_1

— Судских получил распоряжение лично от меня, — обо­рвал словоохотливого генерала президент. — Ас каких это пор начальник президентской охраны участвует в поимке пре­ступников?

— Ни в какой поимке я не участвовал, — возразил гене­рал Шумайло, щеголеватый и вполне в себе уверенный: на­чальники президентской охраны довольно часто занимали императорские троны. — Была встреча с владыкой, он уве­домил меня о Трифе, я соответственно предупредил органы милиции.

— Генерал Воливач, как вы объясните перестрелку в Кар­пово и потери вашего личного состава? — спросил он шефа Судских, но не столь пристрастно, чем прежних генералов: шеф разведок — это фигура опасная сама по себе.

Воливач отвечал также без робости:

— Слишком много было действующих лиц, господин пре­зидент. И совсем не вписывались туда мальчишки из «юных христиан». Вот и накладка.

— Накладка? — язвительно переспросил президент. — Это начало войны между вами и милицией! Хотите повто­рить девяносто восьмой год? Не завидую.

— Да что вы, господин президент, какая война? — не скры­вал веселости Воливач. — Для войны враги нужны. А мы все свои...

Он явно намекал на те же события, когда милиционеры вы­шли на Красную площадь с требованием лучшей доли: нормаль­ной зарплаты, условий существования, возможности наконец исполнять свой долг. Тогдашний президент-либерал распоря­дился прекратить бунт любыми средствами, но без единого вы­стрела. Воливач эту задачу поручил тогдашнему полковнику Шумайло, который проутюжил площадь танками в одну ходку из конца в конец. Сменилось начальство, для лучшего управле­ния милицию разделили на муниципальную, региональную и так далее, а герой тех событий вышел в генералы, а там и новую епархию получил — охрану президента.

«Хорош солист, — подумал президент о Воливаче, хотя занимал его воображение Шумайло. — Ладно, ребята, вы скучковались против меня, я себе тоже компанию найду».

— Я бы не хотел давать случившемуся широкий резонанс, — высказал пожелание президент, которое явно устраивало всех. — Какие будут предложения?

— По-моему, девчонку эту надо отпустить восвояси, а ви­новных милиционеров судить закрытым трибуналом, — пред­ложил первым Христюк. И это всех устроило.

«И никто не возмутился, не дал собственной оценки про­исшествию! Это же преддверие гражданской войны! — ост­ро почувствовал президент. — Вот сидит председатель Совета по гражданской обороне Охрименко — молчит, согласен; председатель Совета по патриотическому воспитанию моло­дежи Щербина — согласен, не хочет ссориться с Гуртовым;

председатель Совета по национальной обороне Яривский не хочет иметь врагом Воливача. Мама моя, хохол на хохле, вы­родилась нация, ни одного русского, а уже голоса раздаются, что опять евреи виноваты. Там, где прошел хохол, еврею де­лать нечего. Пауки в банке! Нет, ребята, надо мне полюбить другой гарем...»

— Все свободны, — буркнул президент.

Остался Гуртовой:

— Владыко напоминает о своей просьбе относительно Трифа.

— Завтра в десять пригласите Воливача и Судских.

— В десять у вас встреча с президентом межбанковской ассоциации Мойзесом Дейлом. Нам обещают кредит, — на­помнил Гуртовой.

— Тогда Воливача и Судских на тринадцать.

— В тринадцать встреча с премьер-министром.

— Прекрасно, — нашел выход президент. — Пусть премь­ер встречается с этим бизнесменом. Воливача и Судских на десять.

— Протокольная встреча, — не уступал Гуртовой.

— Протокол существует для первых лиц и коронованных особ! — обрубил президент. — Я позже к ним присоединюсь.

Гуртовой ушел с недовольной миной.

Назавтра без пяти десять Воливач и Судских были в при­емной президента. Гуртовой извинился перед ними, кивнув на трубку.

— Я полагаю, господин Дейл, встреча с премьер-минист- ром, к которой позже присоединится президент, будет более пло­дотворной. Итак, в тринадцать в голубой гостиной Кремля.

«Дейл? — удивился Судских. — Это интересно...»

— Мойзес Дейл — пробивной парень, — на ура начал атаку Судских. — Везде успевает.

— Вы правы — лаконично ответил Гуртовой. — Предла­гает льготный кредит. «Все равно УСИ будет известно», — подумал он.

— «Да, — как бы читал его мысли Судских. — Но до или после — это существенно».

С первым ударом напольных часов Гуртовой впустил их в кабинет президента.

После рукопожатий президент пригласил Воливача и Суд­ских к овальному дивану в дальней стороне и начал без оби­няков:

— Прошлый раз, Игорь Петрович, вы достаточно инте­ресно рассказали мне о Трифе и его исследованиях. Теперь я хочу услышать не менее интересный рассказ о последних событиях. И, хотелось бы, искренний.

Судских кивнул, по интонации голоса распознав, что не менее интересные события произошли в окружении прези­дента, хотя Воливач об этом не обмолвился.

— В данный момент Триф у нас, ситуацию мы контроли­руем, — кратко ответил Судских.

— А как там его труды?

— Могу вас порадовать, господин президент. Вы можете прочесть «Миф о Христе», — сделал маленький поклон Суд­ских.