Nabat_1

— Это интересный вопрос, — живо отреагировал Гриша Лаптев. — Какую-то работу я провел, и оказалось, что не так страшен черт, как его малюют. Это вроде рекламного плака­та к зашифрованному тексту. Что вы, например, думаете о конях Апокалипсиса?

— Я полагал, это символы действия. Судного, что ли.

— Почти так. Следует только ввести функцию соответст­вия множеств, и получим искомое: четыре коня — четыре времени года. Каждый всадник нссет в руке символ своего периода.

— Стой-стой-стой! —постепенно вникал в его рассужде­ния Судских. — А семь печатей? На четыре коня выпало че­тыре печати, а еще куда три делись? Симметрии не вижу.

5*

— Вот, Игорь Петрович, первое заблуждение живущих в Эвклидовой геометрии: все должно быть симметрично, а дважды два —- четыре. Да ведь нам эта действительно святая книга дает выход в четырехмерное пространство! Симмет­рия еще не разум. Давайте вернемся к началу «Откровений». Помните? Господь послал через ангела своего Иоанну посла­ние на остров Патмос семи церквям. Семь печатей — семь религий. Посчитаем?

131

— Иудаизм, буддизм, христианство, ислам. Все.

— Вот то-то и оно! — счастливо рассмеялся Георгий. — Четыре есть, а трех мы не ведаем.

— Да, но синтоизм, ламаизм, -— начал Судских, но Гри­ша тут же прервал его:

— Двадцать четыре старца у престола Сущего есть ответ­вления от четырех религий, кои считаются каноническими и не отрицают сути главных религий. Но вот ангел снял пятую печать. Что мы находим тут? Убиенные взмолились к Госпо­ду: «Что ж ты не судишь живущих за нас?» А он им в ответ: потерпите малое время, работа идет. Снята шестая печать: землетрясения, ужасы, смятение в человеках. Седьмая снята: замолкло все на земле как бы на полчаса. Я так полагаю: седьмая печать — возникновение новой, возможно, седьмой религии. Возможно, двух предыдущих мы просто в счет не берем, возможно, они должны появиться. Тут просчитывать надо, я пока в начале пути. Дальнейший текст Апокалипсиса намекает на это, но хронологический и событийный — ис­тинный — зашифрован в тексте. Надо ввести код.

— Так вводи!

— Эх, Игорь Петрович! Знал бы прикуп — не работал! — опять счастливо рассмеялся Гриша. — Кто-то мне первоис­точник обещал...

— С завтрашнего дня поступает в твое полное распоряже­ние, а пока держи вот, — протянул он Лаптеву папки Трифа.

— Ого! — раз за разом повторял Григорий, пока разгля­дывал папки. — Бесценный подарок, Игорь Петрович! Кофе в постель и самая коммерческая ресторация!

—Примерно это я обещал от твоего имени Бехтеренко. Это его заслуга. Давай твори дальше.

5-4

По пути к себе Судских заглянул в кабинет Бехтеренко. Его там не оказалось. Оно и понятно. Попросил разыскать. Доложили: Бехтеренко выехал на квартиру Мотвийчук, под­следственного увезли туда же. Судских связался с Бехтерен­ко. Трубку взял Синцов.

132

— Здравствуйте, Петр Иванович. Не ожидал я услышать голос прокурора.

— А чему удивляться, Игорь Петрович? Ваш зам развил бурную деятельность. Убийцу вычислил.

— И кто это? — задержал дыхание Судских.

— Господин Басягин, бывший важняк.

— А мотивы убийства?

— Пока утверждает, в приступе ревности.

— Дайте ему трубочку...

-—Слушаю, Игорь Петрович.

— Это я тебя слушаю, Святослав Павлович.

— Вкратце так: по отпечаткам пальцев установили причастность Басягина, привезли подозреваемого на место преступления, попетлял, но сознался. Ревность, говорит. Тог­да привезли сына Мотвийчук на очную ставку. Вот и все.

— Понял. Спасибо, — похвалил он Бехтеренко за исчер­пывающую информацию и краткость, хотя знал, сколько уси­лий надо на все согласования для задержания Басягина.

— Что с сынком делать? — напомнил о себе Бехтеренко.

— Согласуй с Синцовым, каково решение прокуратуры. Я так полагаю, надо освобождать из-под стражи. Изъятое у него вернуть. Кроме копий. Он не станет утверждать, что это его собственность. Выемку в «Империале» сделали?

— Сделали. Туда выезжал наш юрист Карасин. Послу­шайте, Игорь Петрович, надо бы наблюдение за сынком ус­тановить. Как думаете?

— Точно так. А не подключить ли для этого Портнова?

— Годится. Я свяжусь с ним...

«Момота бы теперь сюда, — подумал Судских, попрощав­шись с Бехтеренко. — Вот бы кто первую скрипочку сыг­рал...»

— Кто у нас выяснял о Момотс? — спросил он по интер­кому у дежурного оперативника.

— Майор Бурмистров, Игорь Петрович. Он на задании. Найти?

— Попробуйте, — согласился Судских.

Бурмистров откликнулся минут через пять.

— Где ты, Ваня? — Бурмистров пришел в УСИ вместе с Лаптевым.

— А я только что разобрался с трейлером, который вам дорожку переехал. Возвращаюсь пред ясны очи.

— Хорошо разобрался?

— Хреновато. Гаишник утверждает, что водитель трейле­ра был пьян, дорожка скользкая, а к вам претензий нет.

— А «пятерка»? Она куда делась?

— Ни звука. Но я тут покалякал с тем хлопцем, который вас на эстакаде доставал, так он намекнул: если бы к вам под крылышко, он бы кое-что поведал.

— А ты что?