Наблюдатель

На антресолях валялась куча хлама, но блокнот Стас заметил сразу. Он лежал в ближнем углу, наспех прикрытый олимпийкой. Стас достал блокнот и заглянул в него. Месяцы, числа, доходы-расходы… «Что-то накатило вдруг ночью, решил написать о том, что совсем недавно я был молодым и глупым, а сейчас, в тридцать два года, мне кажется…» Стас оглянулся на Безносюка. Тот поочередно проверял ящики в стенке. Стас засунул блокнот поглубже. Эти тайны не для коллег.

Он слез с антресоли и махнул рукой Безносюку.

— Нашел что-то?

— Нет.

— Точно хорошо посмотрел?

— Точно.

— Пошли.

Из-под мышки у Безносюка торчала папка. Он огляделся последний раз, подхватил табурет и вернул его на место, причем поставил именно туда, где он стоял раньше. Стас уже не удивлялся. Как ни в чем не бывало Безносюк выгнал Стаса из квартиры и попросил его подержать папку.

— Звони соседке.

Соседка открыла моментально. Безносюк протянул ей связку.

— Нашли что искали? — участливо спросила тетка.

Безносюк кивнул. Стас маячил у него за спиной.

— Ну и слава богу!

— Спасибо, до свидания, — сказал Безносюк.

— Доброй вам дороги.

Стас попрощался, но соседка на него не отреагировала.

— Чего это она такая вежливая? — спросил Стас на улице.

— Три тысячи рублей творят чудеса, — бросил в ответ Безносюк.

— А где брат? Почему ключи у соседки?

— Он сразу улетел, ему завтра на работу. Такси приехало, пошли.

— А где водитель?

— Послал куда подальше. Мало того, что поперся на поминки, так еще и водки там бухнул.

— Я с ним даже не попрощался, — зачем-то сказал Стас.

— Нечего было сбегать.

На этот раз в салоне играло радио «Дача» — худшее из всего, что можно найти в FM-диапазоне, — но Стас уже знал, что дорога не займет много времени, поэтому терпел. Часы показывали 17:10, солнце скрылось за облаками. В тени проглядывало истинное лицо города: серая, неприветливая панельная масса, не дарящая жителям ничего, кроме апатии и тревоги. На фоне окраинного уныния отель действительно выглядел дворцом.

— Я прогуляюсь, — сказал Стас Безносюку у входа в гостиницу.

— Много не пей, — ответил Безносюк и последовал в холл.

Стас скорчил рожу у него за спиной и достал телефон. Он уже знал, что будет делать дальше.

* * *

В ирландском пабе крутили повтор одного из футбольных матчей, но никто его не смотрел. Долговязый официант протянул Стасу кожаную папку с меню, он не глядя заказал Guinness. Алиса взяла себе сидр. Хоть она и прилетела на родину три дня назад, на похороны решила не идти — побоялась, что у Безносюка снова возникнут вопросы.

— Как ты? — первым делом спросила она Стаса.

— Как? Да никак. Еле вынес это все. Безносюк…

— А как он? — перебила Алиса.

— Безносюк? — удивился Стас.

— Да нет! Антон.

Стас махнул, не желая описывать увиденное. Алиса опустила взгляд.

— На похоронах было девять человек, представляешь. И то один из них водитель.

— Наверное, все друзья остались в Петербурге. Он упоминал как-то, что редко здесь бывает. Точнее, бывал…

Стас посмотрел на бильярдный стол, над которым танцевала пыль.

— Знаешь, у некоторых людей есть друзья, которые и во Владивосток прилетят из какого-нибудь Калининграда. Но к Антону почему-то никто не прилетел.

Алиса отпила пару глотков из стакана.

— А кто был?

— Я, Безносюк, брат с женой, соседи, тетка какая-то… И пацан лет семнадцати.

Алиса поджала губы.

— Правильно сделала, что не пошла. Ему уже все равно, а тебе еще в холдинге работать.

Алиса посмотрела на Стаса грустными глазами. Стас вздохнул и схватился за меню.

— Не хочешь крепкого? Что-то так погано.

В итоге выбрали ром. Увидев цены, Стас попросил сразу шесть или восемь рюмок. Ром, в отличие от водки на поминках, подали прохладным, на закуску принесли нарезанное дольками яблоко. Стас щелкал один шот за другим, морщился, но говорил не переставая. Алиса его не перебивала.

— Вот так живешь-живешь… И что в итоге? Вот в чем смысл, Алис? Антон родился, рос, работал в разных компаниях — и я тебя уверяю, через пять лет его могила зарастет травой, а через десять его никто уже не вспомнит. Больше того, в Educatee не останется ни одного человека, который был бы с ним знаком. Да и самого Educatee, может быть, уже не станет. И ладно Антон! Ты знаешь, кто такой Дмитрий Лавриненко?

— Нет. Он из Educatee?

— Вот-вот… — вздохнул Стаc. — Это самый результативный танковый ас Второй мировой, он уничтожил пятьдесят две машины противника. Пятьдесят две, Алис! И его уже никто не помнит, а ведь это не Антон, он принес пользы намного больше Антона! А короли, ханы, герцоги — их кто вспомнит через тысячу лет? Рано или поздно забудут Петра Первого, Толстого, кто там еще у нас… А если потомки про тебя забыли, то ты, получается, и не жил? На Земле побывало сто с лишним миллиардов человек. Сто, представляешь? Каждый из нас лишь пылинка.

Алиса смотрела на дно стакана с сидром.

— У тебя, похоже, экзистенциальный кризис.

— Да нет у меня никакого кризиса. Извини, что загрузил. После кладбища накатило.

— Понимаю. Сама уже много о чем подумала. А ты с ним не общался вне работы?

— Не-а, ни разу.

— А он тебе ничего странного не рассказывал?

— Нет, с чего бы?