Наблюдатель

– Все будет хорошо, – сказала Молли, вводя внутривенный катетер для капельницы. – Выход в параллельную вселенную ей не повредит.

– Откуда ты знаешь? – спросила Каро. Ведь Молли даже не имела импланта.

– Знаю, и все, – с необычной для себя мягкостью ответила Молли.

Каро не стала требовать от нее объяснений. Молли стремилась подбодрить подругу. Вот чего Каро не знала, так это что ей делать, если реальность окажется не соответствующей тем образам, которые Эллен уже создала из тоски и потери.

* * *

Еще через пять дней в Третьем крыле состоялся сеанс с Эллен.

В больнице она была тихой и послушной, то и дело щупала сквозь бумажную шапочку титановую накладку на голове, ела, ходила и занималась физиотерапией, выполняла все указания врачей и сестер. Образцовая пациентка – но совсем не Эллен. Она похудела настолько, что рубашка, не так давно обтягивавшая грудь, свободно висела. Джинсы держались на ремне, который одолжила одна из медсестер. Сейчас она лежала на кровати, и Джулиан объяснял ей, что должно произойти.

– Я знаю, – сказала Эллен. – Каро говорила мне. Я готова.

Джулиан снял крышку с накладки и подсоединил провода. Каро придвинула свой стул ближе к сестре. За ее спиной стояли Тревор, Джордж и Молли, но Каро напрочь забыла об их присутствии, даже о Треворе.

Лицо Эллен стало безразличным.

Каро испустила невнятный звук и подалась вперед. Она уже много раз присутствовала при этом – но ведь теперь дело касалось Эллен. Впечатление от вида родной сестры «не живой и не мертвой» в ходе шредингерского эксперимента взволновало Каро гораздо сильнее, чем она ожидала.

Экран над кроватью просветлел.

На экране Эллен поспешно поднялась с кровати (проводов как не бывало), бросилась к двери и открыла ее. За дверью оказался двор Третьего крыла, точно такой, каким Каро видела его двадцать минут назад, с мокрой после ливня травой, но здесь трава была сухая, и в этой траве сидел маленький ребенок, старательно засовывавший пластмассовые фигурки – кубики, цилиндры, треугольники – в подходящие для каждой из них пазы красной пластмассовой коробки.

В памяти Каро прозвучала фраза из книги Джорджа, которую она читала с таким старанием: «Динамика мозга на квантовом уровне позволяет одновременно подключать все части сознания: сенсорный ввод, память, воображение, алгоритмы обработки».

Анжелика подняла голову и увидела мать. Ее личико расцвело в радостной улыбке. Она поднялась на нетвердые еще ножки и побежала навстречу Эллен.

А та схватила свою дочурку – живую, здоровую дочурку – и обняла ее так крепко, что Анжелика стала вырываться. По впалым щекам Эллен текли слезы.

«Что произошло бы, если бы мы могли изменить алгоритмы, которые разрушают квантовые волны в мозгу?»

Анжелика задергалась сильнее, и Эллен поставила ее на траву. Малышка взяла мать за руку, подтащила к игрушке и шлепнулась на попу, обтянутую джинсовыми шортиками, раздутыми из-за поддетого памперса. Эллен села рядом с нею, и Анжелика вручила матери зеленое пластиковое кольцо.

«Вы – наблюдатель. Вы создаете Вселенную каждый день, каждый час, каждую наносекунду. Где-то будет существовать все, что может существовать, в том числе и ваши умершие любимые. Они снова могут быть живыми, ходить, куда захотят, они будут столь же материальными, как стул, на котором вы сейчас сидите, как книга, которую вы держите в руке».

Эллен сделала вид, будто пытается сунуть зеленое кольцо в квадратную дыру. Анжелика возмутилась, выхватила фигурку у матери и поместила куда следует. Мать и дочь установили на места все остальные фигурки, сняли крышку и вытряхнули их на траву. Анжелика схватила одну из них и с радостным визгом побежала прочь. И Эллен занялась тем, что было совершенно невозможно в этой вселенной, – стала играть со своей младшей дочерью в догонялки.

Совершенно ниоткуда появилась Кайла и присоединилась к веселой беготне.

Игравшая с детьми Эллен казалась невесомой, она словно плавала в воздухе, совершенно не прикасаясь ногами к земле.

Каро вскочила со стула и выскользнула из комнаты. Джордж, улыбавшийся впервые за долгое время, даже не заметил, как она прошмыгнула мимо него. Тревор дернулся было следом, но Каро жестом попросила его остаться. Ей необходимо было минутку побыть в полном одиночестве, даже без него.