Наблюдатель

– Да! Они имели мозги и были наблюдателями! Динозавров я упоминаю лишь для того, чтобы проще обозначить геологическое время. Людям почему-то нравятся динозавры. Не могу понять почему, но так и есть. А по-моему – мерзкие твари. Вернемся еще дальше, к формированию Солнечной системы. Если бы не было сознательных наблюдателей – а их не было, – то ни Солнце, ни планеты не существовали бы. Физическая реальность начинается и заканчивается наблюдателем. Все остальные времена и места – это объекты, которые мы изобрели, служащие только для того, чтобы объединить знания в логическое целое в наших умах. Представьте себе глобус в классе – это всего лишь изображение мест, которые теоретически возможно посетить. До тех пор пока, скажем, Париж не стал объектом настоящего наблюдения, он пребывал в своего рода размытом вероятностном состоянии, которое мы обсуждали ранее. Неколлапсированная волновая функция. Париж, Солнце, Луна, окаменевшие останки динозавров – теперь они существуют в консенсуальной реальности, потому что сознание создало их. Коллапс волновой функции – это момент рождения материального объекта.

– Постойте, постойте, – перебила его Каро. – То есть не было ни Солнца, ни Луны, ни первозданной Земли?

– Теперь они есть. Геологическая реальность стала частью нашей консенсуальной реальности. Но она уходит вспять не далее, чем существует бытие, способное к наблюдению.

Каро попыталась выстроить свое возражение как можно более внятно:

– Но мы попали в замкнутый круг. Раньше ничего не существовало, потому что не было сознания, способного это наблюдать, и по этой причине не существовало реальности, в которой были бы созданы наблюдатели.

– Вы подбираетесь к главному вопросу, да?

А был ли у нее главный вопрос? Да. Он наконец-то сложился:

– Так откуда же взялось сознание?

– На самом деле вопрос немного глуповат. Поскольку понятия «до» и «после» не имеют абсолютного значения, независимого от наблюдателя, вопрос о том, что было «до» независимого наблюдателя, совершенно бессмыслен. Это все равно что спрашивать, что находится к северу от Северного полюса, или утверждать, что смерть – это состояние «быть ничем». Большинство людей действительно представляют смерть как ничто, но глагол «быть» полностью противоположен понятию «ничто»; с таким же успехом можно объявить, что человек намерен «бежать, но не бежать».

Собственно, сам вопрос возникает только из-за непонимания физики. Я имею дело с уравнениями, наблюдениями и экспериментами, и вот что они показывают мне: сознание создает прошлое, а не наоборот. То же самое, кстати, сказал Стивен Хокинг: «Прошлое, как и будущее, неопределенно и существует только как спектр возможностей».

Каро немного замялась, подбирая слова – она очень боялась обидеть Вейгерта, – и сказала:

– Простите, Джордж, но это объяснение времени меня не устраивает. Для меня оно просто не имеет смысла. Все остальное, что вы говорили о главенстве наблюдателя… Ну, может быть. Я пока еще думаю об этом. Но время? Оно же проходит. Я всю жизнь вижу, как оно проходит.

Вейгерт улыбнулся так ласково и понимающе, что у Каро мелькнула совершенно неуместная мысль: его покойная жена была счастливой женщиной. Но углубляться в объяснения он не стал и сказал лишь:

– Вам пока и не обязательно это принимать. Я знаю, насколько тяжело бывает, когда все твое представление о реальности переворачивается с ног на голову. Поверьте – знаю. Кэролайн, как поживает ваша сестра?

Каро рассказала ему последние новости о судебном разбирательстве, которое он оплатил. О том, что Кайла вернулась домой, он уже знал. Этот вопрос представлялся другим, более личным.

– Эллен всегда видит во всем лучшую сторону, – сказала она. – И, как всегда, справляется. Ее ничто не сломает.

Вейгерт несколько секунд рассматривал Каро и лишь потом ответил:

– Я рад.

Однако у нее осталось впечатление, что он хотел сказать что-то еще, но не стал этого делать. Из-за пресловутых манер британской аристократии? Его собственной природной сдержанности? Какой бы ни была причина, Каро не стала спрашивать, что он не договорил. Вейгерт отличался от Уоткинса или Джулиана. Он меньше ценил прямоту и больше полагался на доверие. И Каро ему доверяла.

Возможно, будь у них с Эллен такой отец – или дед, – как Вейгерт, их жизни сложились бы по-другому… Возможно, Эллен не вступила бы в свой крайне неудачный брак, который нужен был ей лишь для того, чтобы вырваться из клетки… Возможно, Каро меньше опасалась бы романтических связей…

Кто знает? Разве что Джордж Вейгерт, но ведь Каро не может знать его мысли.

24

Айвэн Кайвен поправлялся после операции с почти нечеловеческой быстротой. Медсестры еле смогли заставить его оставаться в постели, но он все равно часами пялился в свой ноутбук.

– Я работаю, – утверждал он, хотя Каро, проверяя его состояние, всякий раз заставала его за видеоиграми. Из-за титановой накладки на выбритом черепе он казался еще бестолковее, чем обычно.