Наблюдатель

Этот прямой вопрос разогнал туман нереальности, окутавший Каро с того момента, как миссис Фостер открыла ей дверь. Эллен, находчивая и отважная Эллен, любящая и жизнерадостная Эллен, замкнулась в себе. Каро уже случалось видеть такую реакцию на горе. Человек не разговаривает, не ест, не моется. Горе, разъедающее изнутри тело и душу, – безутешный траур по потерянному ребенку.

Да, она уже видела такое, и от этого воспоминания ей стало дурно, но… нет! С Эллен такого не может быть. Она нисколько не похожа на их отца.

Миссис Фостер ждала ответа, и Каро решилась:

– Благодарю вас. Думаю, сейчас лучше будет мне остаться с сестрой наедине. Но если потребуется, чтобы кто-нибудь побыл с Кайлой, когда я повезу Эллен… А куда я ее повезу?

– Мой телефон записан здесь, сразу после телефона больницы, – сказала миссис Фостер. – И телефон похоронного бюро Джексона. Там не сдерут лишних денег. А жаркое я вам оставлю. Вам обеим надо поесть. А мы помолимся за вас.

– Спасибо.

Словно по какому-то невидимому сигналу, две другие женщины выбросили из тарелок остатки еды в мусорное ведро, вымыли их, поставили в сушилку и удалились, по пути негромко пробормотав соболезнования и деликатно прикоснувшись к плечу Каро. Все это заняло несколько минут. Каро случалось иметь дело с хирургическими бригадами, сильно уступавшими в организованности этим пожилым женщинам.

Каро открыла дверь в спальню Кайлы. Девочка, одетая в выцветшую пижаму, лежала с открытыми глазами поверх выцветшего одеяла. Нос у нее распух и покраснел.

– Я здесь, милая, – сказала Каро. – Я здесь. Не плачь.

– Я не плакала, – соврала Кайла.

– Вот и хорошо. – Каро села на кровать и прижала Кайлу к себе. – Ты можешь рассказать, что случилось?

– Бог забрал Анжелику на небеса, – сказала Кайла. – Так сказала миссис Фостер. Только небес никаких нет, я ей так и сказала, а она сказала: «Тц-тц-тц». Мне это совсем не понравилось.

– Я не о том, – остановила ее Каро. – Что произошло с Анжеликой?

– Мама переодевала ее, и с ней начались сильные судороги, а потом она стала издавать какие-то страшные звуки, а потом умерла. Мама позвонила тебе, а потом схватила Анжелику, пошла с нею к себе в комнату и села там в кресло. Анжелика висела у нее на руках, мама мне не отвечала, я испугалась и побежала к миссис Фостер, в соседний дом.

Кайла рассказывала эти жуткие подробности деловито, твердым голосом, и Каро поняла, что племянница похожа на нее саму: точно так же она сама держится в кризисных ситуациях. «Я очень сожалею, но, несмотря на все усилия, нам не удалось спасти пациента». «Я в ярости из-за всей этой истории с Беккером, но не покажу этого». «Эллен, все будет хорошо. Только не слушай эту суку».

– Кайла, ты все сделала правильно. Миссис Фостер сказала, что приехала «Скорая помощь» и увезла Анжелику.

– Мама не отдавала ее. Они забрали Анжелику силой. И тогда мама стала… такой, как сейчас. И со мною говорить не хочет. А мне плевать!

Неумелая напускная бравада. Ни одна девятилетняя девочка такого не выдержит. Кайла нуждалась в помощи не меньше, чем Эллен, и сейчас полезнее всего было бы заставить девочку двигаться. Каро еще крепче прижала племянницу к себе.

– Ничего тебе не плевать. Но я тут. А сейчас, Кайла, я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня. Прими душ, оденься, а я пока что сделаю несколько звонков по телефону. А потом разогреем еду. Нам нужно поесть.

– Я не хочу есть.

– Посмотрим. Но сначала вымойся и оденься.

Кайла поплелась в ванную. Каро собралась с духом и принялась звонить: в больничный морг, в похоронное бюро, снова в больницу, миссис Фостер. Появилась Кайла, одетая, и Каро разогрела жаркое. Ей тоже не хотелось есть, но им обеим это было необходимо, и когда она отправила в рот первый кусочек – еда оказалась восхитительной на вкус: дамы из церковного актива всегда готовили превосходно, – Кайла последовала ее примеру.

Эллен не ела, не шевелилась, ничего не говорила, кроме одной фразы: «Анжелика умерла». Кайла уже даже не смотрела в сторону комнаты матери. За то недолгое время, что потребовалось для умывания, она, похоже, сделалась равнодушно-безразличной, что тревожило Каро даже сильнее, чем если бы та плакала.

Вскоре вернулась миссис Фостер, с готовностью согласившаяся посидеть с Кайлой, и Каро повезла Эллен в Мемориальную больницу Фэрли на обследование к психологу. Там сразу же решили, что необходимо стационарное лечение. Когда, вернувшись, Каро объясняла Кайле, что маме придется некоторое время побыть в больнице, чтобы врачи смогли помочь ей, девочка не стала спрашивать, долго ли мать будет лечиться, от чего и как и тому подобное. Она просто решительно кивнула, и это было знакомо Каро более чем хотелось бы. Она видела это выражение в собственном зеркале, видела почти десять лет, все время, пока училась в медицинской школе и проходила стажировку – с тех самых других похорон, которые полностью изменили жизни ее и сестры.

Кайла задала лишь один вопрос:

– Мама придет на похороны?

– Деточка, я не думаю, что похороны вообще будут. Твоя мама когда-то говорила, что хочет кремацию и никаких церемоний…