Наблюдатель

Он сел в постели; на нем была не пижама, а неуместная в спальне клетчатая рубаха, из-за которой он казался Вейгерту похожим на изможденного старика-лесоруба. Его глаза были ярче, чем все последнее время, а цвет лица – лучше. Он не походил на человека, который умрет во время операции. И при этом не был похож на человека, готового согласиться на что-либо, не устраивающего его. Боевой настрой окружал его, словно поле статического электричества. Интересно, чувствовал ли то же самое Джулиан?

– Сэм, радикальное решение об операции, рискованной в твоем состоянии, принимал ты. И, несомненно, у Кэролайн и ее сестры есть такие же права. – Он сделал паузу, собираясь с духом, чтобы упомянуть о том, что было известно только ему и Сэму. – Как и у моей Роуз было право на ее последнее решение.

– Решения твоей жены и мое совсем не одинаковы. Когда Роуз приняла смертельную дозу, – Вейгерт старательно не заметил изумления, появившегося на лице Джулиана, и сосредоточился на Сэме, – у нее вовсе не было выбора. Она умирала от рака. У меня выбор есть, и я принял решение. Умственное состояние Эллен Кемп не позволяет ей принимать вообще никакие решения. Джордж, бога ради! Я знаю, что ты ничего не смыслишь в законах, но все же представь себе, каким судебным преследованиям мы можем подвергнуться, если выяснится, что в ходе клинического исследования мы сделали плановую операцию на головном мозге психически нездоровому человеку! Особенно если она умрет!

– Эту операцию нельзя назвать в полном смысле плановой, – вмешался Джулиан. – Зато она резко повышает шансы на спасение жизни пациента, который в ином случае почти неизбежно погибнет. Это может подтвердить вам Ласкин, а Хаггерти обеспечит полное юридическое прикрытие.

– Вы уже обсуждали это с Ласкином и Хаггерти? Даже не поставив меня в известность?!

– Сэм, успокойся, пожалуйста, – сказал Вейгерт. – Мы как раз ставим тебя в известность. Операцию сестре Кэролайн можно будет сделать лишь после того, как ее выпишут из клиники на Большом Каймане, сколько бы времени ее там ни продержали. Данные ее картографирования не повредят проекту, а, напротив, подкрепят его. Ты-то должен понимать, что я не буду ставить под угрозу нашу работу и обязательно удостоверюсь в благоприятном исходе наших действий.

– Ты как раз ставишь ее под угрозу! Джордж, ты ведь прекрасно это знаешь! – Лицо Уоткинса налилось кровью. Он перевел взгляд на Джулиана. – Он готов рисковать всем ради этой женщины. Чем она его подцепила?

– Перестаньте, Сэм, – резко сказал Джулиан. – Каро ничем не подцепляла Джорджа.

– В таком случае чем она подцепила вас, Джулиан? Вы что, все-таки спите с нею, несмотря на мой прямой запрет?

Вейгерт почувствовал, что его тревога стихает. Сэм определенно был не в себе. Возможно, причиной тому были многочисленные лекарства, которые он принимал. Он шагнул ближе к кровати.

– Сэм, никто никого не подцеплял. Не нужно этой мелодрамы. Это моя теория, и ты веришь в нее. Даже если ты финансируешь исследование, даже если решения о кандидатах на хирургическое вмешательство должны быть единогласными, в этом вопросе ты должен прислушаться ко мне. Я создал новую ветвь множественной вселенной, а ты пока что этого не сделал. Кэролайн безупречно имплантировала чипы четырем людям, и сделает это еще для многих. Все это рискованно – мы рискуем, выполняя эту работу каждый божий день. Если Кэролайн, Джулиан и Лайл Ласкин, которые все видели миссис Кемп – а ты нет, – верят, что ей рано или поздно можно будет сделать эту операцию, то я думаю, ты должен прислушаться к их мнению. Все эти операции рискованны – так ведь, проводя нашу работу, мы рискуем непрерывно. Сэм, хоть раз в жизни прислушайся к чужому мнению!

Уоткинс обжег его яростным взглядом. Вейгерт ответил тем же и добавил, сам себе удивляясь:

– И никому нет дела, спит Кэролайн с Джулианом или нет.

Молчание.

– Чисто для протокола, – сказал Джулиан, и Вейгерт готов был поклясться, что в его голосе послышалась насмешка, – она не спит со мною. А я – с нею.

– Ладно! – сказал Уоткинс. – Но если бы я знал, что ее запросы окажутся такими… Ладно… Подключайте Хаггерти, и я подпишу эти проклятые бумаги. Пока меня не усыпили для имплантирования!

– Спасибо, Сэм, – сказал Джулиан. – Еще несколько минут.

– Убирайтесь! – проскрипел Уоткинс.

Они послушались. Победив, можно и отступить.

– Вы сами скажете об этом Каро или это сделать мне? – спросил Джулиан, когда они шли по дорожке.

– Лучше вы, – ответил Вейгерт. Ему вдруг остро захотелось вернуться в свою комнату, заваленную столь обнадеживающе бесспорными фактами из мира физики, зафиксированными на бумаге, и поработать над корректурой. Хватит драм! Но когда Роуз в его голове сказала: «Ты все правильно сделал, любимый», Вейгерт невольно улыбнулся.

32

Айвэн, встречавший Каро в аэропорту, не скрывая изумления, уставился на ее лицо.

– Что с вами случилось?