Наблюдатель. Фантастическая правда, или Второе пришествие Христа

– Вы правы, профессор, однако не учли два обстоятельства. Первое: Вавилон то место, где разряды электричества настолько велики, что даже у лошадей, имевших естественные изоляторы – копыта – во время грозы длинные хвосты стоят подобно ёршикам для мытья посуды. На этот раз мощный разряд вызвал гигантскую молнию, которая вонзилась в башню. Катастрофе способствовала и высокая влажность. Она оказала мощное сопротивление, в результате последовали взрывы. Они-то и разрушили строение. И вся эта масса вместе c пылавшим ядром чудовищной температуры сначала опустилась вниз, а затем поднялась наверх и завершила уничтожение строения. Кирпичи просто спеклись. Впрочем, какая разница между легендой о смешении языков и электрическим разрядом? И в том, и в другом случае самонадеянных вавилонян постигла Божья кара. Вот что очевидно. А самонадеянность опять-таки привита Падшим. Ах, как бы Люцифер хотел, чтобы человек, подобно ему самому, окончательно поверил, что он равен с Творцом!

– Но вы-то откуда знаете о башне? Это случилось задолго до вашего рождения.

– Не забывайте, Андрей Иванович, мне на днях стукнет две тысячи лет. И за такой срок многое можно узнать. А с обучением у нас дело обстоит неплохо. Регулярно читают лекции специалисты из академии и других научных центров, хотя, в основном, форма обучения дистанционная.

Ангел взглянул на часы и замахал руками:

– Вы совсем заболтали меня, профессор!

– Я? – удивился Кручинин. – Я и двух слов не произнес.

– Тем не менее, время течет, словно песок в пустыне. А я не сказал главного, ради чего пришлось посетить вас. Но сначала вопрос: как вы чувствуете себя после побывки в виртуальном мире? Не замечаете ли изменения в психике, не потеряли ли интерес к общению, вообще, к людям? Согласитесь, Андрей Иванович, виртуальное пространство несет большую угрозу человеку, обществу, всей планете.

– В чем, на ваш взгляд, заключается опасность?

– В отчуждении людей. Люди сокращают до минимума личное общение. Давно исчезло эпистолярное общение, а ведь, согласитесь, оно позволило создать особый литературный жанр. Сколько шедевров, какое литературное наследие! А взамен что? Глупые и безграмотные эсэмэски – вот что взамен. Я как-то ехал в электричке, наблюдал за молодыми людьми. Все уперлись в телефоны: кто играет в карты, кто в стрелялки… Говорю соседу: «Очнись, юноша. Посмотри, какое напротив тебя прелестное создание. Не пропусти!» А что он? Очумело смотрит на меня, будто проснулся после жестокой вчерашней попойки. Он переместился в никуда, в пустоту, но это же абсолютное одиночество! Как люди не осознают этого? И скажу вам, профессор, по секрету, что там, наверху, очень озабочены состоянием планетарного человечества и готовят ему испытание. Около двухсот посланцев спустятся с небес и будут наблюдать за вашим поведением в условиях пандемии. Прелюбопытная картина предстанет перед ними: все до единого в намордниках; выйти на улицу разрешат только по пропускам; работать – по специальному разрешению; болеть и умирать будет позволено от одной болезни – коронавируса; проездные билеты отнимут даже у пенсионеров; самолеты, пароходы причалят к постоянным стоянкам; утром, днем и вечером из громкоговорителей станут вопить предупреждение: «Сидите дома! За выход на улицу без справки – штраф и общественное порицание!» Как вам картинки? Что ж, вы желали одиночества, виртуального общения – вы получили то и другое.

– Это намек? Если намек, то на что?

– Это предупреждение. После того, как все закончится, попросите статистиков, психологов, социологов посчитать, сколько прибавилось пациентов в психиатрических больницах, сколько драк, ссор в семьях и разводов, сколько банкротов. Ваши достижения в науке и технике впечатляют, но я не устану повторять: во всем должна быть мера. И повторю, профессор: пандемия – цветочки. Вслед за ней случится кое-что похлеще.

Ангел порылся в портфеле и выложил перед Кручининым объемистый фолиант, завернутый в тщательно отделанную кожу.