Начальник райотдела

— Борис Иваныч, привет, Юмашева. Сейчас к тебе привезут одну прекрасную блондинку, составь фоторобот. Точнее, два фоторобота, это по убийству Кучинского. А когда закончат с портретами, отвези ее домой. Как звать? Марина Евгеньевна Полетаева. У тебя много народу на очереди? Много. Ну, ладно, извини, что побеспокоила, но, прошу тебя, мою блондинку пропусти первой через твою мясорубку. У меня испытательный срок. Ровно месяц. Слышал уже? Вот и хорошо, что слышал… Значит, договорились. Век не забуду твоей заботы. Помнишь, как Фаина Раневская обещала: «Оз-з-золочу!» Да-да, процесс «озолочения» состоится как раз двадцатого числа, в день получки. Ты рассмешил меня, Иваныч! Пока-пока.

Она посмотрела на телефон и набрала номер, долго вслушиваясь в далекое переменчивое эхо радиоволн.

— Соедините, пожалуйста, с генералом Николаевым. Кто? Полковник Юмашева из Санкт-Петербурга. Соединяете? Товарищ генерал? Полковник Юмашева. Зачем звоню? Нашли свидетельницу по убийству Кучинского. Уже повезли к экспертам, составлять фоторобот. Два фоторобота, — ее голос слегка заплетался от волнения, горло сдавило от напряжения, и она схватилась рукой за стол, чтобы удержать равновесие.

— Рано праздновать Пасху, еще Масленица не началась! — неожиданно гневно рявкнула трубка, и тут же запиликали тревожные гудки, что означало одно, генерал Николаев в ярости бросил трубку.

Юмашева похлопала глазами, округляя их, щуря, закрывая, затем набрала воздух в легкие и долго удерживала его в себе, отсчитывая секунды. После ста сорока она шумно выдохнула воздух и дрожащими пальцами набрала еще один стационарный номер.

— Принцесса моя ненаглядная, — услышала она в трубке, — как я ждал твоего звонка. Где ты пропадаешь? Немедленно хочу тебя увидеть, немедленно!

— Откуда ты знаешь, что звоню я, а не кто-то другой? Или другая, — нерешительно произнесла она.

— Кроме тебя, никто не знает этот номер, — категорическим тоном заявил Андрей.

— Может, кто по ошибке позвонил. Может, местные красавицы вычислили тебя, — размышляла вслух Гюзель, не замечая, что тоска, засевшая в левой стороне груди медленно исчезает, не оставляя в сердце места дурным предчувствиям.

— Ты будешь перечислять всех, кто может по ошибке набрать номер гостиничного номера? Немедленно приезжай! Сейчас я умру без тебя. Ты найдешь в номере хладный труп, окоченевший, так и не дождавшийся своей любимой.

— Прекрати! Прекрати так шутить! — крикнула Гюзель и зажала рот рукой. «Совсем, как генерал Николаев, — подумала она, — сейчас начну телефонными трубками швыряться».

— Если сейчас не приедешь, я умру! — пригрозил Андрей. Он произнес слова таким серьезным тоном, что Гюзель решила, что он и впрямь умрет, если она тотчас же не появится перед ним.

— Сейчас все брошу и приеду, — буркнула она в трубку и бросила ее на рычаг, мысленно ругая себя за опрометчивые слова.

«Ну, зачем, зачем я пообещала ему, что приеду? Зачем? Мне и так трудно, к чему эти лишние хлопоты? Нервы? Волнения? Сердечные боли? Да пропади все пропадом!»

* * *

Незаметно прошмыгнув мимо дежурного, она села в бежевые «жигули» и вырулила на Стремянную. «Неужели, никто не заметил, что начальница покинула свой пост без предупреждения? И в прошлый раз пришлось сбежать тайком. На любовное свидание улизнула из отдела на такси. Машину оставила во дворе, чтобы не привлекать внимания сотрудников. Получилась целая история, из которой до сих пор еще не выбралась, как из трясины. Даже собственные ошибки пользы не приносят. Ничему не учат, — упрекнула она себя. — Ладно, постараюсь быстрее вернуться, за полчаса моего отсутствия ничего в отделе не случится». Неожиданно она успокоилась и больше не вспоминала о работе. Гюзель мечтала о том, как встретит ее Андрей, как он подхватит ее на руки, закружит по комнате, прижмется лицом к груди, к животу, и от него будет исходить жаркое тепло, согревающее тело и иссушенную душу. «За эти полчаса можно прожить целую жизнь, не сравнимую ни с чем, побывать в волшебных странах, погулять по Зазеркалью, вдоволь упиться неповторимыми стихами, крепко прижаться к надежному мужскому плечу. А почему у Андрея самое надежное плечо в этом мире? Откуда уверенность в его порядочности и любви?»

«От него исходит мужская сила и у меня появляется чувство защищенности, — ответила она сама себе, — он не продаст, не предаст, не разлюбит, и потом, зачем ему предавать меня? Ведь нас не связывают общие интересы. Мы не можем перейти дорогу друг другу. Не заинтересованы в этом…»