Начало

– Надо все крепко обмыслить, – согласно киваю я. – Пока делайте, как я велел.

Глава 13

– Ты посмотри, что делается! – Два лакея тайком наблюдали из приоткрытого окна дворца, как на гатчинском плаце бушевал Павел I.

– В пятой шеренге капрал – коса не по мерке. За фронт! Сей же час за фронт!

Капрала подводят к Павлу.

– Что у тебя на затылке, дурак?

– К-коса, ваше высочество, – заикаясь, произносит солдат.

– Врешь! Хвост мышиный. Мерку!

Подают палочку для измерения кос. Павел лично меряет.

– Вместо девяти вершков – семь! Букли выше середины уха. Пудра ссыпалась, войлок торчит. Как же ты с этакой прической во фронт явиться смел?!

Лакеи переглядываются.

– Что это он так зверствует?

– Вестимо что. Письмецо его папаша прислал. А Панин перехватил. Да все известно стало, весь двор шепчется.

– Побойся Бога! Какой же Емелька ему папаша? Петра Федоровича аж одиннадцать лет назад как Орловы удавили.

– А вот и нет! Сбег он. Как бог свят, сбег. А теперича, наскитавшись по Рассее под именем Емельяна Пугачева, решил вернуть себе престол. Зовет, вишь, сынка-то к себе. А немка-то не пущает. Вот он и бесится.

Павел тем временем продолжал бушевать:

– Букли долой! Косу долой! Все долой!

Срывает с капрала парик и топчет ногами.

– Срам! Срам! Срам! Бить нещадно! Двести… триста… палок!

Капрал падает в ноги:

– Ваше высочество, двадцать лет на службе! На штурме Кенигсберга ранен… И как собаку, шпицрутенами! Уж лучше расстреляли бы!.. Батюшка, смилуйтесь!..

Солдаты хватают капрала и тащат в дверь экзерциргауза.

Лакеи крестятся.

* * *

Награждение орденами Боевого Красного Знамени провожу 10 ноября. К этому времени в город возвращаются Перфильев с Шигаевым и большей частью казаков. На площади становится довольно тесно. Лысов с Мустафановым получают награды первыми. Потом орденами второй степени я награждаю отличившихся бойцов. Для этого пришлось затребовать заранее со всех военачальников письменные представления. С описанием подвигов. С самого начала систему надо сразу правильно ставить.

Дальше идут полки Овчинникова и Чики, вместе с ними самими. Наконец, ордена получают Перфильев и Шигаев, а также некоторые казаки из тех, что атаковали ворота Яицкой крепости изнутри. Военные и народ довольны. Одним вместе с наградами я выдаю по золотому рублю из казны. Для вторых – бесплатное развлечение и возможность покричать «ура».

Торжественную церемонию совмещаем с присягой, которую в присутствии священника Михаила дают солдаты яицкого гарнизона, а также казаки и киргизы из Гурьева. Последние привезли по моей просьбе три бочки самой настоящей нефти. Ее в некоторых местах можно добывать открытым способом – вычерпывая «кровь земли» из разломов.

Что значит нефть для моих планов? Это возможность построить перегонный куб а-ля примитивный «чеченский самовар» и получить зажигательные снаряды, а также «коктейли Молотова». Денатуратов я, конечно, сейчас выделить не смогу. А вот керосин и деготь смешать можно. Но мне же триплексы немецких танков коптить не надо… Поэтому обойдемся упрощенной версией.

После награждения, сразу, без раскачки собираю Военный совет. Да, без «основного состава» в виде Подурова, Мясникова и Чумакова, зато от иноверцев первый раз приходят Юлай Азналин и хан Нур-Али.

– Его императорское величество, Петр Федорович! – Почиталин успевает объявить мой приход в кабинет, все встают, кланяются.

Сегодня для важности я надел корону – надо было произвести впечатление. Лысов открыл рот, Перфильев посмотрел с уважением, остальных – тоже проняло. Разве что Чике-Зарубину было смешно. Но он это скрывал и старательно пучил глаза.

– Садитесь ближе, – я достал карту и положил ее на стол.

Начать решил с того, что разверстал новые отряды казаков и солдат. Объявил о создании второго заводского полка – туда отправились рекруты, которых привел Мустафанов.

– Кого офицерами ставить? – поинтересовался Овчинников.

– Пока инвалидов из старых солдат яицкой крепости… – тяжело вздохнул я. Кадровый голод был жутким.

Кроме того, создавался и пятый казачий полк под руководством Перфильева.

– Афанасий Петрович, – я посмотрел на полковника, – бери себе гурьевских казаков, а также новых башкир, что пришли с Уфы. Верстай их в сотни, слаживай. – Я покопался в столе, выдал авдеевский серебряный знак с серпом и молотом.

Перфильев благодарно кивнул, с удовольствием нацепил на себя ленту. И тут же задал очень правильный вопрос:

– Какова же диспозиция наша на зиму, царь-батюшка? Слыхал, что Подуров на Самару пошел, а Мясников на Казань…

– План таков… – тяжело вздохнул я. – Самое важное после взятия крепостиц Верхнеяицкой линии вижу в походе на Урал и далее на Сибирь.

Военачальники обалдело на меня посмотрели.

– Заводы демидовские да богатства сибирские зело важны для нашего дела. Треба взять Уфу, а далее Златоуст и Челябинскую крепость. Самое важное кроме заводов и крепостей – Ирбит. Там, сами знаете, вторая в стране ярмарка, огромные деньги…

– А Екатеринбург с Тобольском? – спросил Овчинников.

– Никуда они не денутся от нас. На дело сие отряжаю вас! – Я киваю Лысову и Шигаеву.