Начало

– Александр Андреич, – снова обратилась императрица к Вяземскому, – вызывать сюда губернатора Шетнева в такую пору мы считаем неполезным, а пусть Сенат заготовит, пожалуй, указ ему, чтоб он подобные работы тотчас прекратил, жителей распустил и в дальнейшем принял меры к тому, чтобы не раздражать их. Вы сами, господа, разумеете, – повела Екатерина взором по лицам присутствующих, – что нам подобает изыскивать меры к отвращению елико возможно населения от маркиза Пугачева. Особливо же нам надлежит ласкательными мерами удержать от злодейской прелести казаков на Дону. А посему мы постановляем… Потрудись, Александр Андреич, записать.

Постановляем тако: обер-коменданту крепости святого Димитрия генерал-майору Потапову сообщить письменно наше повеление – прекратить все следственные дела над донскими казаками, выпустить всех арестованных и объявить им наше милостивое прощение и оставление дальнего взыскания, в рассуждении верных и усердных заслуг сего войска, в нынешнюю войну с Турцией оказанных…

Отвратив взор от своей записной книжки, Екатерина вскинула голову и спросила:

– Не имеет ли кто высказаться по сему за и контра?

Желающих не нашлось. Разумное отношение в данное время к населению все считали необходимым и на вопрос Екатерины согласно ответили, что решение императрицы почитают мудрым.

– Что слышно от Бибикова? – императрица повернулась к Чернышеву.

– Прибыл с полками в Казань… – опальный генерал-аншеф привстал в кресле.

– Сиди, сиди, Захар Григорьевич, – усадила обратно в кресло военачальника Екатерина. – Большую надежду мы питаем на Бибикова. Единственный наш защитник на востоке окромя сибирского корпуса генерала Деколонга.

– Кстати о нем… – Чернышев помялся. – Иван Александрович прислал нарочного. Просит укрепить его войсками. После разгрома Корфа…

– Боже, какое горе, – Екатерина перекрестилась, присутствующие тоже.

– У него мало войск для защиты Уфы, Челябы и Тобольска.

– Пущай нанимает охочих людей. Нет сейчас войск, нет. Сами, Захар Григорьевич, все знаете… – Императрица подтянула на голые плечи соболью пелерину.

– Те охочие люди первые к Пугачеву перебегут, – осторожно произнес Чернышев. – Можно перекинуть из Польши полки.

Орлов и молчаливый опальный Панин насторожились.

– Конфедераты подуспокоились, можно рискнуть.

– Сначала дождемся вестей от Бибикова, – твердо ответила Екатерина. – Мы не можем ослаблять наши западные рубежи.

* * *

К Казани подходили со стороны Волги. Погода стояла солнечная, снег кончился, потеплело. Навскидку было градусов десять ниже нуля. В одной из деревень к нашему разъезду вышел заросший по самые брови Хлопуша. Я подавил порыв обнять здоровяка, пригласил ссыльного в избу старосты. Там уже стряпуха и лакей накрыли на стол.

– Откушай, Афанасий Тимофеевич, – я легко вспомнил настоящее имя соратника Пугачева, – и рассказывай, как там в Казани, почто рискнул уйти из города.

Каторжник набросился на еду, попутно не только описывая ситуацию в столице губернии, но и показывая все мне на карте.

Казань располагалась между речками Казанкой и Булаком. Состояла она главным образом из деревянных строений и делилась на три части: крепость, город, слободы. Кремль, или крепость, был в состоянии полуразрушенном, он стоял на берегу Казанки и тянулся вдоль Булака, образуя собою замкнутый многоугольник общей длиной около двух верст. В нем помещался Спасский монастырь, над стенами высилась старинная башня Сумбеки татарской ханши. На восток от кремля раскинулся город с каменным гостиным двором, женским монастырем, многочисленными храмами, мечетями и немногими каменными домами именитого купечества, помещиков, крупных чиновников.

Далее стояли слободы, составлявшие предместья города. На берегу озера Кабана – слобода Архангельская, влево от нее – Суконная, здесь шла дорога на Оренбург. К Суконной слободе примыкало огромное Арское поле.

– Мыслю так, ентот Бибиков там нас ждать будет… – Хлопуша выпил пива из кувшина, утер рот лапищей. – Я как узнал, в каком числе прибыли полки, сразу к тебе, царь-батюшка, заспешил. Поперву-то голубем докладывал, что пуста Казань, можно восстание поднять слободчан. А чичас сомнения взяли. Большая сила у енерала. Пешцевто мало, зато пушек много, а еще больше конницы.

Дворянскую возьмет у губернатора, а також два карабинерских полка, три гусарских и один кирасирский. Тысяч семь-восемь воев. Двадцать пушек…

Карабинеры и кирасиры – это плохая новость. Атакующие, мощные полки. Понятно, почему Бибиков не хочет остаться за валами. Ставит все на один удар.

– Значит, Арское поле… Большое?..

– Огромадное!

Я посмотрел на карту, что притащил за пазухой Хлопуша. Откуда только взял? С одной стороны – река Казанка, с другой – холмы. Поле делится пополам сибирским трактом. Вот его-то Бибиков и перекроет.