Начало

Юноша поднял своё оружие, лишённое боезапаса и вопросил?

– У кого-нибудь есть патрон к винтовке?

– Нет, лучше возьмите АК-899. Он лучше, намного.

Тут же «Яд» протягивает парню серый автомат, блестящий серым металликом, с широким дулом и довольно большой ствольной коробкой, на которую ложится рука. Тут же поданы и магазины с верих-реактивными пулями, ставшими самым настоящим ужасом для противников.

Данте отложил в сторону старую винтовку и взял автомат, и, передёрнув затвор, поставил оружие на предохранитель. Парень осмотрелся в поисках возвышения. Валерон, окинув взглядом капот машины, обратился с вопросом:

– «Печать», может, скажешь, что-нибудь напутственное. Ты умеешь.

– Лучше будет, если это будете вы, господин Флагион. Правильнее, что ли…

Слышится тяжёлый громкий выдох. Данте подумал, что никогда не говорил прекрасных речей, но всё же чувствует на себе алчущие взгляды. Он понимает, что напутствие сказать нужно, что на него смотрят воины, как на стандарт, как на полководца и того, кто может направить словом.

– Я не капеллан, но попробую.

Юноша взобрался на капот автомобиля, вновь бросив взгляд изумрудных снова в толпу солдат. Теперь три сотни внимают его слову. Данте готов сойти с капота и просто пойти в атаку, но всё же воля и священная миссия взывают к тому, чтобы парень обратил пламень души в не менее пламенеющее слово.

– Воины, мои верные братья! – Пылко воззвал Данте. – Труден наш путь, я знаю, но мы выбрали сами стезю и должны взять волю и стоять до конца, ибо от нас зависит будущее. Произнесите молитвы перед битвой. Вы сражаетесь за свой дом, за свои семьи, за родину. Если сегодня, сейчас мы дрогнем и отступим, то ваши дети каждый день будут встречать в цепях! Вы хотите этого, братья!? Будет много крови и смертей, но вы не страшитесь! Бейте врага и не будет ему пощады! Своей победой мы восславим не только свой дом, но и сам небесный трон, ибо Господь сегодня с нами, вместе со всей небесной ратью! Обратим же наш гнев против отступников и еретиков! На смерть, братья! Оставьте трепет! Оставьте сожаление! Мы станем бурей, которой сметёт врага своей яростью! В бой, братья! – Так же ревностно закончил воззвание Данте.

Солдаты, утомлённые душами, приняли эти слова всем духом. Слова упали на удобренную каждодневным отчаянием почву в душе. Воины ответили бравым громогласным боевым кличем, который заглушил звуки стрельбы и гром от рвущихся снарядов. И в момент гранатомётчики и пара солдат, тащащие массивную установку, похожую на эпохальную мортиру.

– Огонь! – Приказывает криком Данте. – Сокрушите их праведным гневом!

Больше десятка шлейфов сверкающие, как кометы, дыма устремились к железным воротам, и пласты стали скрылись сначала за огненным валом, а затем тучи дыма накрыли местность. Тут к концерту присоединился Переносной Боевой Энергетический Накопитель. Дуло чёрной мортиры замерцало сверкающим пучком, который вылетел со звуком треска. Пучок энергии, озаривший ослепительным светом пространство, за долю секунды долетел до врат. Вспышка света, адский резкий звук и ударная волна едва не опрокинула солдат. Данте поднял взгляд и увидел, что нет больше ворот, а есть только плавленый металл и груды обугленных тел.

– В атаку! В атаку! В атаку! – Приказывает командир, сняв предохранитель с автомата и перейдя к бегу, идя на острие атаки. – Все соединения – в атаку!!!

Тридцать метров до второй линии обороны стали дорогой смерти. Опомнившийся враг залил это место ураганным огнём из винтовок, автоматов и пулемётов. Возле Данте роятся десятки пуль, и смерть буквально ласкает его костлявой рукой, но под кличи воинов, заглушающих звучание пальбы, Флагион ведёт за собой роты солдат.

В бой вступили и оставшиеся воины по всему периметру. Сотни и тысячи вновь бросились на укрепления, переманив огонь на себя.

Данте прорвался с бойцами за ворота второго рубежа. Автомат в его руках страшно загрохотал и каждая пуля в буквальном смысле слова разрывает плоть и броню врага. Однако для такого массового орудия отдача невелика. Руки метнулись в сторону, и автомат вновь выдаёт очередь. Шесть пуль разорвали троих, идущих в контрнаступление, оставив их куски валяться к расплавленным вратам.

Впереди, перед началом третьей линии обороны в метрах сорока раскинулась площадка на втором рубеже защиты. Площадка диаметром в пятьдесят метров, окружённая мешками с песком и траншеями.

– Отчистите площадку! – Ведя воинов, продолжая стрелять, отдаёт приказ Данте. – Нам нужен плацдарм!

Тяжёлый выстрел, разорвавший пространство и шальная пуля снайпера пробила броневой нагрудник «Меча», идущего рядом с Данте. Кровь окропила холодный мокрый асфальт, и молодой парень рухнул, не удержался.

Флагион кинулся к павшему собрату, только поздно, пуля пробила сердце. Кровь заливает асфальт, и Данте смотрит на алую жидкость, его сердце сжимается от боли. Он не смог вывести боевого брата из боя. Он повинен за его смерть.

– В сторону, командир. – Пихнул один из обычных солдат юношу.