Начало пути (СИ)

- Ладно. Сейчас слушай и не перебивай. «Дети Свободы» – это общественная организация закрытого типа. Какие цели они преследуют, нам пока не ведомо. У нас, к сожалению, нет никого в этой структуре. Пока они просто слишком громко говорят и кричат с трибун про свободу и равноправие магов. Самое главное и частое, что можно от них услышать, что обычные люди притесняют и пытаются уничтожить нас как вид. Это только пока. Что будет дальше, мы анализируем. Группировке этой от роду всего год. Пока она развивается, бессмысленно туда лезть.

- Так что нужно от меня? Внедриться туда? – я заинтересовано подался вперед. Все-таки игра в шпионов меня интересовала, как ни странно, больше, чем многие другие вещи.

- Нет. Рисковать тобой ради каких-то не до конца понятных пока целей я не вижу смысла. Мне нужно, чтобы ты, благодаря своему таланту менталиста, попробовал определить, кто находится в этой секте по принуждению, а кто на добровольных началах.

- Да я и сейчас могу сказать: Лео Дефоссе. Он ведет себя неадекватно. Но я не разбирался, списал все на предсвадебный стресс. Если бы вы сказали об этом раньше, а не играли в молчанку, то это задание было бы уже выполнено. А так, не внедряясь в группу, просканировать ее участников дело невыполнимое. Только зачем вам это нужно?

- Всему свое время. На контакт сам с ними не выходи. Так, по случаю, а потом мы определимся, как поступить.

- Повторяю вопрос: сейчас в чем заключается моя задача?

- Приглядись к своему факультету. Там могут быть люди, стоящие так сказать на распутье. Может быть, кто-то о чем-то будет говорить, агитировать или у кого-то могут быть некие расстройства сознания.

- Вы хотите, чтобы я копался у них в мозгах?

- Я не знаю, как тебе будет удобно – так и действуй, – он улыбнулся и встал из кресла.

- Ну, лишняя практика никогда не помешает. А к наблюдательной деятельности я волка своего привлеку, – глядя на развалившегося возле порога Гвэйна, подытожил я.

- В смысле? Как ты представляешь себе волка-разведчика? – с опасением глядя на белоснежного зверя, спросил у меня Алекс. Гвэйн тоже поднял морду и удивленно на меня уставился.

- А он у меня очень умный и способный, вы не сомневайтесь. Он умеет читать, а иногда писать и считать.

Гвэйн зарычал и вздыбил шерсть, а Милтон недоуменно переводил взгляд с меня на волка.

- А еще он очень воспитанный и никогда не нагадит хозяину в любимые тапочки.

- А ты где его вообще взял?

- О, это трагическая история бедного несчастного животного и доброго темного мага, она длинная скучная и неинтересная.

Под конец моей речи Гвэйн поднялся с пола, встряхнулся и подошел к двери, ведущей в гостиную. Поднявшись на задние лапы и прислонившись к двери передними, он выпустил когти и со скрипом оставил на двери глубокие царапины.

- Фу, как тебе не стыдно, Гвэйн. Ты ведешь себя неподобающе твоей родословной.

- А что, у волков есть родословная? Они же не собаки, – ошарашено проговорил Милтон и сел обратно в кресло.

- У этого конкретного индивида есть. Вы что не видите, у него на морде порода читается. Исходит, между прочим, из тех самых придворных императорских волков, да-да, – Гвэйн подошел и, усевшись напротив меня, между мной и Милтоном, пристально посмотрел мне в глаза.

- Это такое странное чувство, когда ты чего-то не знаешь и находишься абсолютно не в теме разговора, – покачал головой начальник Отдела. – Впервые за многие годы. Тебе есть чем удивлять, Деймос Нейман. Ладно, время уже позднее и я, пожалуй, пойду. Присмотрись ко всем и пиши.

С этими словами он поднялся в очередной раз и вышел из гостиной, оставив меня наедине с обидевшимся в очередной раз волком.

Вернулся я в школу на следующий день. Находиться в огромном поместье, всегда наполненном какими-то шумами и скрипами, в одиночестве оказалось невыносимо и я решил провести каникулы в своей комнате и лаборатории Фолтов. К моему удивлению и разочарованию, в этом году в школе осталось довольно много студентов. В основном, со Второго факультета. Но и в нашей гостиной не было пусто. Около десяти человек и те, в основном, со старших курсов. Оставив в их окружении Гвэйна, я решил отсидеться и особо не светиться, потому что такие явные изменения в моем поведении, как тяга к общению, тем более произошедшие за неполных три дня, может быть воспринята несколько подозрительно. А волка все любили и воспринимали, как обычную домашнюю зверушку. Полнолуние через десять дней – тогда он и расскажет, что ему удалось выяснить. Мы с ним договорились, и он зла больше на меня не держит.