Начало пути (СИ)

За книгами и попытками воспроизвести зелья, рецепты которых я переписал из сожженного дневника, прошли новогодние выходные и первый учебный день. Практически поселившись в лаборатории, я пропустил начало занятий, за что был отчитан куратором Бретт. Вернувшись в мир гостиной и факультета, я с удивлением обнаружил, что Регган не вернулся в школу. На вопрос где мой префект, мой крестный пожал плечами и сказал, что родители решили закончить обучение сына дома и, так как Гволхмэй был уже совершеннолетним, то никто не может им в этом препятствовать. Хотя браслет противодействия будет украшать руку Рега до сдачи им выпускных экзаменов. А еще префектом Первого факультета в связи с этим обстоятельством сейчас является Ник Монро. Да уж. Не самый лучший выбор. Но с директором я спорить не стал и только предупредил, что за малейшую агрессию со стороны этого типа в мою сторону, он будет бит. Монро, конечно, не крестный. Алекс ухмылялся, но мне было все равно. Мое дело предупредить. Тем более я был абсолютно уверен в том, что он является членом группировки Детей, а не только предположительным ее участником. Одним из вечеров я немного поверхностно покопался в его голове, не по своей инициативе, разумеется. Просто однажды написал письмо Милтону, где говорилось о моих подозрениях. И мне практически был отдан приказ проверить Монро. Как выяснила проверка, он мало того, что был человеком нетрадиционной ориентации, так еще и садистом, каких поискать. И в этой самой группировке под руководством верблюда Ник присутствует на сугубо добровольных началах.

В дни полнолуния я общался с Эдом, который мне рассказал, что ничего не разузнал. Никаких призывов и секретных разговоров не было. Обычные студенты, которые хотят свалить поскорее из этой школы.

Пока я наблюдал за Монро, я по неопытности совершил одну небольшую оплошность. Он заметил мой к нему интерес и, видимо, принял его на свой счет. В итоге я получил еще одну небольшую проблему, а сам Ник оказался на больничной койке.

Сначала он постоянно пытался находиться рядом или поблизости со мной. Мне порой казалось, что это стало его навязчивой идеей. Потом он начал переходить все возможные границы. Одна его попытка зажать меня на диване в общей гостиной чего стоит. Тогда мне не пришлось даже отбиваться и показывать все то, чему меня научили на этих летних каникулах. Гвэйн практически снес его вместе с диваном. Я еле успел соскочить и отбежать на безопасное расстояние. Ничего волк Нику тогда не сделал, так придавил слегка и показал, насколько острые и большие у него зубки. На некоторое время пыл префекта немного схлынул, и он больше ко мне не приставал. Хотя, после этого в общей гостиной я без Гвэйна не оставался: мало ли что.

Наша последняя встреча с Монро, закончившаяся столь неудачно, произошла в ванной комнате префектов сразу после ужина неделю назад. Я по обычаю, особо не задумываясь, отправился туда, чтобы помыться. Осознание того, что это теперь не ванная Лео и даже не ванная Рега, не пришла в мою голову. А зря. Потому что это единственное место, куда я хожу без Гвэйна. Единожды напросившись со мной, эта мохнатая падла с разбегу нырнула в наполненную до краев ванну, когда я в ней уже лежал и наслаждался всеми прелестями джакузи. В итоге я остался сидеть в практически пустой ванне, а Гвэйн, решив отряхнуться, превратил комнату в болото. Больше я это животное с собой не брал. Вот вроде человек, а ведет себя, как не пойми кто.

Зайдя после ужина в ванную комнату, я неожиданно наткнулся на сидящего на подоконнике префекта, увлеченно что-то читающего. На звук открываемой двери он поднял голову.

— А, это ты. Даже не удивлен. Хотя я и сам тебя ждал, все думал, когда ты придешь. Но я сначала хочу спросить тебя об одном: ты прекрасно знаешь, что был единственным из присутствующих на свадьбе у Дефоссе, кого он удостоил личной беседы, да еще в столь неформальном виде. Что он тебе говорил?

- Тебе не кажется, что Лео говорил там абсолютно со всеми? Или тебя не удостоили такой чести? – я попытался выйти, но прижавшись к двери, я не учел, что она открывалась вовнутрь, и быстро и не заметно выйти было практически не реально.

- Не валяй дурака. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю.

— А тебе не кажется, что тебя это не касается ни в малейшей степени. Если так любопытно, спроси у него самого, – Ник спрыгнул с подоконника и направился ко мне, подойдя практически вплотную. Он был высоким, коренастым, почти на голову выше меня и шире, наверное, раза в два. Уже не мальчик, а молодой мужчина. Протянув руку, он провел двумя пальцами по моей щеке, задев нижнюю губу. Я отшатнулся, мне было неприятно. Наверное, это неприятие отразилось на моем лице, потому что он, стиснув зубы и сузив лихорадочно горевшие глаза, прошипел:

— Не нравится?

- Нет.

- А ты знаешь, твой ручной волк тебя здесь не спасет. Как и твое слишком высокое положение в обществе. Ведь всем известно, что ты остался сиротой. Твой папочка больше не сможет тебя защитить.