Начало Руси

Названия эти дошли в искаженном виде. Мало того, параллель у Константина не везде верна. Мы имеем право предложить свои исправления к тексту, конечно, не менее чем норманисты, которые так же предлагают свои исправления чуть не к каждому слову и даже сочиняют название, которого нет у Константина. Именно по поводу Геландри они предполагают ошибку писца; в тексте, по их мнению, стояло: по-русски Геландри, по-славянски Звонец; последнее название они заимствуют из последнейшего времени. (На том же основании, пожалуй, можно, не прибавляя лишнего названия, заменить одно имя словом известным также из более позднего времени, то есть вместо странного Не спи поставить Будило.) Мы вправе предложить славянские толкования для русских названий уже в силу того, что нет никаких исторических свидетельств о плавании норманнов по Днепру прежде появления в истории Днепровской Руси, а следовательно, и прежде появления русских названий. Мы даже думаем, что русские названия древнее славянской параллели и представляют собой обломки очень далекой старины, и русская филология со временем, может быть, воспользуется ими, когда освободится от тумана, напущенного норманизмом. Поправки свои и соображения относительно порогов мы предложим в следующем выводе.

Два порога имели общее славяно-русское название: 1) Есупи и 2) Гуландри. 3) Против славянского Островун-порога ставим русское Струвун. 4) Против славянского Вулнипраг – русское Волборз (или Вулниборз). 5) Против славянского Вручий – русское Варуфорос (Боровой порог или Варовой проток). 6) Славянское Неясыть, русское Айфар. 7) Славянское Напрези и русское Леанти оставляем необъяснимыми[52].

После первой статьи, ввиду того что норманизм преимущественно ищет поддержки в доказательствах филологических, так как в исторических ему нет спасения, мы снова подвергли пересмотру вопрос о порогах и предлагаем теперь свои соображения. Если они окажутся не вполне удачными, то, может быть, кто-либо другой со временем предложит более удачные. По крайней мере, прежде нас почти никто не делал серьезной попытки искать этих объяснений в славяно-русском языке (о некоторых попытках см. у Эверса). Норманизм начал свои филологические толкования более ста лет тому назад; в течение этого времени он потратил много усилий и несколько раз изменял свои поправки; а в результате все-таки остается при Ne-suef-e, Holmfors и Strondbun! Тем не менее всякую попытку объяснять имена из других (негерманских) языков он встречает возгласами, что это ненаучно, что это натяжки, предвзятая идея и т. п. Мимоходом напомним, что родоначальником филологических доводов норманнской школы и вместе ее основателем был академик Байер, о котором остроумный Шлецер заметил: «Этот великий исследователь языков, столь много потевший над китайским, не учился по-русски». Лерберг, отличный исследователь в области древней географии, своим сочинением о Днепровских порогах не обнаружил сведений в славяно-русской филологии. Да она не считалась особенно нужною для норманнской школы: ведь русь пришла из Скандинавии!