Над маковым полем

– Вы когда-нибудь продавали экстази? – звучит вопрос.

Купидон принят на великолепную должность. Теперь он будет обслуживать мальчиков и девочек, дедушек и бабушек. Он будет завязывать новые знакомства и поражать гостей своей экстравагантностью. Он будет счастлив.

Сказка

Андерсен искренне радуется, что их пятиглавая компания выбирается из руин. Что жизнь налаживается. Что Мэрилин начала есть, Лох перестал колоться, а Купидон нашёл работу по нраву. Ещё пару месяцев назад это казалось абсолютно нереальным, а сейчас разворачивается в его небогатой квартире. Парень с надеждой смотрит вперёд, планируя вместе встречать Новый год, провожать весну и путешествовать летом. Осенью он бы поступил на филологический, друзья тоже продолжили бы образование, переехав к себе.

После окончания филфака парень не собирается строить писательскую карьеру. Он не тешит великих амбиций. Тихая спокойная работа в библиотеке вполне бы его устроила. Более того – сделала бы счастливым. Андерсен часами может зарываться в книги и читать, читать, читать… Но, несмотря на беспечные будни, его не оставляет в покое маковый сон. Каждую ночь он пролетает над умирающими подростками и задыхается от своего бездействия. Тяжкие размышления и чувство вины мучают его. И однажды под воздействием светлой печали парнишка пишет добрую детскую сказку:

Сказка о том, как маг любовь искал

Как-то раз могучий маг

Вдруг увидел алый мак,

Аромат чей был вкусней,

Чем черешня по весне

И нежней, чем сон любой.

И решил найти любовь

Для цветка могучий маг,

Но не знает где и как.

День и ночь любовь искал

Средь морей седых и скал.

Маг смотрел уже везде:

На лугах и на звезде.

Посещал он и леса,

(Пробегала там лиса,

Ветки низко где висят,

Защищая трёх лисят.)

Может быть, любовь в дупле?

Иль она, как тёплый плед?

Или же дремучий лес

Не хранит таких чудес?

А на тропах, что свежей,

Увидал смешных ежей,

Но ни звери, ни вода

Не смогли ответов дать,

Как и ранняя роса.

Но ответ нашёлся сам!

Маг вдруг понял, тем же днём,

Что любовь скрывалась в нём!

Наивный мечтатель надеется донести до заблудших счастьеманов, что любовь не надо искать на маковом поле. Что мягкое тепло и уют возможны не только среди алых цветов. Что любовь беспрерывно сияет в них самих, а мир просто-напросто отражает их внутренний свет.

Энергетическая ценность

Просыпаюсь в семь утра и выпиваю кружку воды для того чтобы запустить метаболизм. Завтракаю овсяной кашей и яйцом всмятку. Через два часа пью кисель и ем творожную запеканку. В обед уплетаю рисовый суп и паровые тефтели с картофельным пюре. Спустя час меня ждёт печёное яблоко с мёдом. Ужинаю обычно фрикадельками с вермишелью и компотом, а на ночь употребляю стакан тёплого молока. В кухне постоянно кто-то крутится, кашеваря и распыляя дивные ароматы. После того как Купидон устраиватся подрабатывать официантом, греметь кастрюлями начмнает ещё и Лох. У него самая ужасная стряпня, какую я когда-либо пробовала! Гадкая, серая и водянистая кашица вызывает приступы рвоты, даже пальцы в рот совать не надо. И вообще, считаю, что приёмов пищи чересчур много, но Андерсен говорит, что это только на первое время. Переживаю, что поправляюсь – за прошедший месяц набрала уже полтора килограмма. Мамочка! Это так много! Скоро я стану похожей на подводную лодку! Пытаюсь отвлекать себя журналами и учебниками по кройке и шитью, изучаю виды тканей, кожи, меха и прочего сырья, но всё равно развлекаю себя подсчётом калорий.

Говяжий бульон – 4 ккал.

Паровой омлет – 55 ккал.

Груши – 57 ккал.

Толчённая картошка – 88 ккал.

Банан – 89 ккал.

Тушёная свёкла – 106 ккал.

Интересно, сколько калорий было бы во мне, если бы меня пожарили? Или замариновали. Или завялили. Любопытно, как бы меня подали: общим блюдом или порционно? Какими бы листьями или ягодами украсили моё и без того аппетитное тело? И как бы меня назвали в неживом виде? «Мэрилин Монро в шубе»? Или «Мэрилин Монро с хрустящей корочкой»? Или деликатес «Мэрилин Монро в вазочке под кремом»? Не знаю, но знаю точно, что к гадости Лоха я не прикоснусь. Уж кому-кому, а ему я бы точно не доверила себя готовить.

– Я очень старался, – говорит Лох.

– У тебя дряблые ягодицы, – говорит Лох.

– У тебя нет груди, – говорит Лох.

– Если ты не поешь, то организм разучится принимать еду, и ты умрёшь, – говорит Лох.

И я послушно запихиваю в себя порцию овощного рагу. Скользкого. Мерзкого. Уже остывшего. Потом весь вечер тону в слезах и косметике, сетуя на жестокое обращение и едкие оскорбления. Но возвращается Купидон. И мы вместе читаем историю моды Франции. Историю моды Англии. Историю моды России. Я показываю ему свои эскизы, и он восторженно сообщает мне:

– У тебя настоящий талант, май бэби! – говорит он.