Над студёной водой

– Ммм… Фильм снимаете? – спросил он. Вопрос прозвучал довольно неуклюже (разумеется, фильм – а иначе что здесь делают все эти люди?), но Ася не стала заострять на его неловкости внимания. Понимала, как ему трудно сейчас спокойно общаться с ней после всего, что было. Смотреть ей в лицо и непринуждённо вести светскую беседу.

– Ну да. Уже около недели снимаем. Ты, кстати, с лошадьми по-прежнему на дружеской ноге? Не разучился верхом ездить?

Он улыбнулся такому нелепому предположению.

– Нет, конечно, не разучился. А что?

– Да не мешало бы проконсультировать наших артистов… – озабоченно сказала Ася. – Большинство от лошадей шарахается, как чёрт от ладана. Даже цыгане ваши какие-то безлошадные, трусят к коню и близко подойти. Семён – это наш режиссёр – уже чуть не плачет. Сэкономил на специалистах из Москвы, называется. Думал, что раз посёлок цыганский – то любовь к лошадям тут у всех с молоком матери впитана. Может, дашь пару практических советов или даже уроков верховой езды? Если, конечно, у тебя есть на это время, – спохватилась Ася.

– В Мезени есть конный клуб, – откликнулся он, задумавшись. – Можно привлечь профессионалов оттуда.

– Да, но мне будет приятно, если этой работой займёшься именно ты. Тогда я действительно буду знать, что всё выполнено на совесть.

– Я постараюсь, – растерянно отозвался он.

– Позвони ассистенту режиссёра. А лучше сразу главному… Вот, запиши его номер. Скажешь, что по моей рекомендации, я его предупрежу. А то он уже на стенку лезть готов, что на всю деревню нет ни одного нормального наездника. Один Белецкий лошадей не боится, но он и так на съёмках занят, чтобы ещё попутно уроки давать…

Стас машинально перевёл взгляд в сторону артиста. Тот был занят какой-то увлекательной беседой с его женой и сыном – и держался при этом настолько просто и естественно, словно был знаком с Нелей уже много лет подряд, а не видел её сегодня впервые в жизни. Что и говорить, его поведение было безупречно галантным. Даже Матвей, едва ли понимаюший хотя бы слово из того, о чём мама разговаривала с этим незнакомцем – и тот сиял искренней широкой улыбкой, преисполненной детской непосредственности.

– Нельсон, нам пора уходить, – заторопилась Ася, вспомнив о долге. – Там ещё не все журналисты Александру вопросы задали. Наверное, жаждут пообщаться.

– Да, конечно… – опомнилась Неля, с сожалением прерывая, по-видимому, очень интересный разговор. Стас даже приревновал слегка – ишь, глазки заблестели, щёчки разрумянились… Поэтому попрощался он с Белецким, пожалуй, излишне суховато.

– Милая у вас подруга, – заметил Белецкий, когда они с Асей шли обратно. – И так удивительно, что она, москвичка, живёт именно здесь, что это её добровольный выбор… Вы давно знакомы?

– Ага, – кивнула Ася. – С самого раннего детства. В одном подъезде жили, росли в одном дворе, ходили в одну школу…

«Влюблялись в одних и тех же парней», – хотела она добавить, но не стала. Сначала не могли поделить Димку, потом Стаса… Интересно, если бы Неля не обожала так трогательно, без памяти, собственного мужа, смогла бы она влюбиться и в Белецкого тоже? Ася тут же запнулась на этом «тоже». «Так вы влюблены в него, мадемуазель?» – спросила она язвительно у самой себя. – Можете признаться в этом открыто? Или это так – банальный флирт, который от невозможности чего-то большего делается слаще и притягательней, как всякий запретный плод?»

– Вот же её занесло… Неужели такая сильная любовь? – продолжал между тем расспрашивать Белецкий.

– Очень сильная, – отозвалась Ася со вздохом. – И у обоих очень… выстраданная, что ли. Неля же замужем за моим бывшим мужем, между прочим.

Она и сама не знала, зачем ему это сказала. Так ли уж необходимо ему было знать об этом? А может, Ася, как глупая девчонка-подросток, просто бравировала своей популярностью у противоположного пола? Боже, какая пошлость и низость. Раньше она никогда до такого не опускалась.

Белецкий даже приостановился и взглянул на Асю в изумлении.

– Станислав Князев – это ваш бывший муж? – переспросил он недоверчиво. – А Нелли – ваша лучшая подруга?

– Звучит дико, но это именно так, – Ася засмеялась странным коротким смешком. – Высокие, высокие отношения, как говорилось в одном известном фильме… На самом деле, всё действительно в прошлом. Они очень счастливы вдвоём. Со мной… со мной ему было плохо, – признавать это было трудно, но необходимо, чтобы она не растеряла к себе остатков самоуважения.

– Вы очень оригинальная девушка, Ася, – сказал Белецкий искренне. – Странная и необычная.

– За «девушку» спасибо, – усмехнулась она. – Я оценила вашу деликатность. И что, эта моя необычность вас пугает? Отталкивает?

– Ну, что вы. Я вовсе не это имел в виду. Вы мне… интересны, – откровенно отозвался он. – Есть в вас что-то такое, чего я не могу пока разгадать.

– А вы любите разгадывать? Препарировать людей?

– Ну вот, вы всё-таки обиделись, – уличил он её. – Наверное, я, дурак, не то сказал. Не так выразился. Вы простите, Ася. Ничего плохого я, честно, не имел в виду.