Над студёной водой

– С чего мне обижаться? – она дёрнула плечом. – На обиженных воду возят. А вам спасибо, что согласились пойти со мной. Мне очень хотелось порадовать Нелю. По-моему, она просто счастлива от знакомства с вами.

– Так сладенького хочется, – вздохнула Аурика, трясясь в автобусе вместе с остальными киношниками по кочкам, ухабам и колдобинам на пути из Мезени в Романовку. – Я бы с таким кайфом съела сейчас чизкейк или тирамису! Надоели эти шаньги, если честно…

– Эх, молодёжь, – беззлобно проворчал Семён Горевой. – Тирамису… Как по мне, нет ничего вкуснее наших «наполеона» или «картошки»!

– Или эклера с заварным кремом, – поддержала разговор гримёрша Валентина.

– А я в детстве больше всего обожала «корзиночку», – вспомнила Вера, улыбнувшись. Изрядно проголодавшиеся члены съёмочной группы с удовольствием ударились в гастрономические воспоминания о любимых кондитерских изделиях.

– Я в середине восьмидесятых приехал в Москву учиться, – сказал Миша Яковлев. – Так вот, верите – до сих пор помню вкус пирожков с мясом в палатке на Павелецкой! Самый любимый студенческий перекус… Один пирожок стоил десять копеек. На рупь можно было нажраться до одури!

– Ну, началось, – засмеялась Аурика. – Сейчас пойдут старые песни о главном – раньше и трава была зеленее, и колбаса вкуснее…

Она оказалась права: бывшие советские граждане уже вовсю ударились в ностальгию и лирические воспоминания.

– В то время Пятницкий рынок ещё не снесли, – вздыхал Семён Горевой. – Ах, какие там были оладьи! А ещё пончики из кулинарии – с повидлом или капустой…

– А помните кафе-мороженое на улице Горького? – воодушевился и Белецкий. – Я туда на первом курсе постоянно девчонок приводил. Мороженое там было просто изумительное. Шарики в железной вазочке, с сиропом – или нет, лучше с шоколадной крошкой. А молочные коктейли! Эх… теперь таких не делают.

– А ты что больше всего любишь, Никитка? – обратилась к мальчику Ася, заметив, что он только растерянно хлопает глазами, выслушивая все эти диковинные рассказы.

– Я? Пиццу! – выпалил он, не задумываясь ни на секунду. – Мы с мамой, папой и Тимошей ездили в Архангельск и ходили там в пиццерию. Мне больше всего понравилась с колбасой, а Тимоше – с грибами! Вкусная пицца была, и сыра много-много… – вздохнул он.

Сердце Аси снова сжалось, словно закручиваясь в тугой узел – так, что даже стало трудно дышать.

– Мы обязательно приготовим для тебя пиццу, – пообещала она. – Это легко сделать в домашних условиях, необязательно специально ехать в пиццерию. У нас в гостевом доме есть кухня с печью, а все нужные продукты можно купить.

Конечно, нельзя было сказать, что детдомовских детей держали впроголодь. Однако изысканными деликатесами явно не баловали – Ася могла судить по тому, с какой жадностью Никитка накинулся на еду во время ужина. Сама хозяйка чуть не прослезилась, то и дело подливая мальчику суп, подкладывая куски свежего хлеба в плетёную корзинку и выбирая самые поджаристые и румяные котлетки. Даже после заверений, что он наелся, Никитка, тем не менее, не отказался от бутербродов с сырокопчёной колбасой, предложенных позже к вечернему чаю – он заглатывал их один за другим, и у Аси снова ворочались в горле булыжники.

Насытившись, мальчик сразу осоловел и начал, зевая, тереть глаза.

– Ну что, приятель, – спросил его Семён, – пойдёшь ночевать ко мне в номер? Или у тебя есть свои пожелания по этому поводу?

– Я лучше с тётей Асей, – наивно отозвался мальчуган.

– Какой ужас! – ахнула та в притворном шоке. – Сразу ощущаю себя тёткой из рекламы девяностых: «Тётя Ася приехала!» Зови-ка меня просто Асей, дружок. Надеюсь, я не слишком стара для такого обращения. Но, видишь ли… Мы живём вместе с Верой, – она кивнула в сторону актрисы. – Боюсь, втроём нам будет тесновато.

Было видно, что Никитка расстроился. У Веры первой дрогнуло сердце.

– Да ладно тебе, Ась! – сказала она. – Потеснимся с тобой как-нибудь на одной кровати пару ночей. Вроде, не сильно толстые…

– Нет, вы обе нормальные, – серьёзно заметил Никитка. – Я бы даже сказал, что довольно стройные.

Столовую сотряс взрыв всеобщего хохота.

Несмотря на усталость, Никитка ужасно оживился, обнаружив, что в номере есть ванна. В детском доме имелась только общая душевая, поэтому мальчик загорелся идеей выкупаться перед сном. Очевидно, воспоминания о купании в ванной сохранились у него с тех времён, когда родители ещё были живы.

Ася с Верой не возражали. Хозяйка дала им дополнительное банное полотенце, а также забрала вещички мальчика, чтобы завтра вернуть бельё выстиранным, высушенным и отутюженным.

– Может быть, тебе помочь? – деликатно спросила Ася. – Ну, например, вымыть голову…

– Спасибо, я и сам могу, – с достоинством откликнулся Никитка. – Я же мужчина. Я вас стесняюсь.

– Скажите на милость… – пробормотала Ася, послушно закрывая дверь ванной комнаты.