Надейся (СИ)

Пока Трандуил был виден, высокий, прямой, в сверкающей текучей ткани плаща, водопадом ниспадающей с тускло-серебристых доспехов, Ветка никак не могла взять в толк, как она посмела с таким… человеком? С таким эльфом общаться на «ты» и пошло хохмить. Как только он отдалился и сосредоточился на тех делах, что вправду его сейчас беспокоили, и совершенно спокойно забыл о ней, то превратился в полубога. Ветку поразило, как легко его поведение перетекает из одного в другое: от обаятельного хитрюги — к истинному правителю; от капризов — к мудрости, от прозорливого, заглядывающего в души мудреца — к мальчишке. Не понять, какой лик истинный, и трудно представить, как все эти черты соединяются в одном власть имущем.

Ветке было пусто, страшно; разум не цеплялся ни за единый привычный образ — с одной стороны, все понятно, а с другой, ее личный мир и тщательно выстроенный образ жизни разбились вдребезги. Сейчас она ощущала себя абсолютно одинокой в двух мирах, один из которых ее выплюнул, а другой, видимо, собирался прожевать оставшееся; жалкой щепкой, которую несут более могущественные силы, чем она могла себе вообразить.

Иногда начинала кружиться голова, и тогда Ветка думала, что или сошла с ума, или вот-вот сойдет. Даже расслабленный Герц, который не помер от колик, не убежал и не получил пока никаких значимых травм, ее не успокаивал и не скреплял с этой реальностью.

Пока ее пинали, пока что-то постоянно происходило, было легче.

А сейчас, когда девушку оставили наедине с ее дискомфортом (жарко, затекло, неудобно лежать, хочется пить и так далее) и с мыслями, стало совсем худо.

С полчаса Ветка и не спала, и не бодрствовала, занудно под каждый удар сердца мысленно повторяя — пусть это закончится, хочу домой, пусть это закончится, хочу домой, пусть…

Она совершенно не представляла себе, что будет происходить дальше. Что вообще может произойти.

Что за переговоры, что за битва (если таковая случится); каково ее место во всей этой истории. Веревки оставляли немного свободы ворочаться с бока на бок. Ветка попробовала выспаться, но не так-то просто заснуть средь бела дня, если к тому нет привычки — даже если ты не спала ночью, и особенно если руки трут путы.

При обозе было по одному-два эльфа на каждую повозку — в кафтанах, без доспехов, хотя и с оружием, с мечами и луками. Из их поведения следовало, что они не собираются покидать имущество и ввязываться в сражение. Было и несколько женщин, и Ветка успела оценить, что достаточно ровное общение с ней эльфов-мужчин более чем компенсируется откровенной неприязнью дев. «Ну почему? — думала Ветка. — Я по сравнению с ними жуткая уродина, и вообще не собираюсь играть ни в какие бабские игры… так нет же — косятся, отворачиваются, кривят губы».

Когда неудобства стали нестерпимыми, и Ветка приготовилась взмолиться о пощаде, соображая, как именно можно окликнуть возницу, имени которого она не знала, возле повозки появился эльф, с ног до головы укутанный в невзрачный серо-зеленый плащ. Он откинул с головы капюшон, и тут же заблистал платиновыми волосами и ярчайшей улыбкой — это был Даэмар. С утра он заплёл длинные тонкие косички, удерживающие волосы надо лбом и перед ушами, а в оставшихся распущенными волосах торчали сухие листочки и иголочки.

— Мучаешься?

— Мучаюсь… пить хочу.

Эльф поднес ей ко рту фляжку.

— Страдаешь, что связали и все бросили?

— Ну не все… вон, повозкой же правят…

Даэмар нагнулся ближе и доверительно сказал:

— Я думаю, что Владыке и остальным будет совсем не до тебя. Я уже вижу стены Дейла. А еще я вижу очень гадкие следы, которые меня крайне смущают. Я бы, как и Мэглин, хотел быть уверенным, что ты тихо лежишь тут, ни во что не вмешиваясь. Ситуация может обернуться непредсказуемо… как ты себя чувствуешь?..

— Голова… пошла… кругом…

— Я дал тебе маковой росы. Ну, немножко заговоренной. Ты просто будешь тихо спать, не станешь тревожиться сама и не будешь тревожить никого другого, Льюэнь. Я считаю, это безопаснее, чем веревки. Слышишь меня?

— Безопаснее… для… кого?..

— Старался подумать обо всех, — широкая улыбка Даэмара поплыла. — Спи, человеческая девочка, спи…

— Я тебе не… девочка… на себя посмотри…

— Я ровесник Трандуила, а Мэглин старше нас обоих…

— Старые… дураки… ду…

Даэмар присмотрелся, потом жестом завзятого анестезиолога приподнял одно веко Ветки; перерезал веревки на руках, завернул девушку в плащ и, отодвинув скарб — в основном одеяла и свернутые палатки, уложил ее на самое дно у борта. Флягу пристроил рядом — проснется, захочет пить, хлебнет еще. Вот и славно.

Потрепал по морде и оттолкнул Герца , мусолящего губами зад Даэмара (в привычном коню мире, в этом месте на человеке располагался карман с сахаром), и исчез в камнях возле Дэйла.

***

Ветка проснулась.

Сам по себе процесс снова занял так много времени и сил, как будто это был переход в другое измерение.

Когда Ветка оклемалась окончательно и села, глаза ее фиксировали происходящее вокруг… но голова отказывалась понимать увиденное.

Это, вне всякого сомнения, был какой-то пригород, но пригород старинный, частично разрушенный.