Надейся (СИ)

— Они не станут останавливаться. Я послал вперед лучших лучников. У них есть стрелы с наконечниками из мифрила, немного, но есть. Три таких стрелы я передаю тебе, Бард, король Дейла, — и Трандуил, который сам был без колчана и без лука, протянул тонкие стрелы Барду. Они были сделаны из темного, твердого дерева, видно, заново тщательно оперены, и кончики их сияли подобно звездам.

— Благодарю, Владыка, — склонил голову Бард. — Моего спутника зовут Илс.

Трандуил представил эльфов — ривенделльских брюнетов звали Финэль и Ларратрин. И небольшая кавалькада двинулась к холму перед Эребором.

— Женщина в таком деле — не к добру, — прогудел Илс. Ветка покосилась на него и перебралась на другой край кавалькады, ревниво приглядывая, чтобы Герц не слишком переутомлялся. Впрочем, как тут приглядишь?..

Когда всадники доскакали до холма, уже стемнело. Они обогнали лучников, следующих пешим строем, и расположились в естественной нише, образованной отрогом холма и огромными валунами. Ветка только диву давалась — когда всадники доскакали, не теряя ни минуты на лишние слова, сперва занялись лошадьми — все седла остались на спинах, лишь были ослаблены подпруги, да вынуты удила изо ртов; затем животных напоили, и воины принялись укладываться спать. Не обсуждая, разжигать ли огонь, все эти мужчины просто ложились на землю, почти не снимая доспехов, тесно друг возле друга, и накрывались плащами. Ветка загадала, чтобы Мэглин получился с краю — почему-то она была уверена, что прилюдно он ее не обнимет. Но ее выручил Гэндальф, который проворчал «старики и женщины отдельно», и прижал девушку к себе, запахнувшись своим и ее плащом. Ветка слышала, как он что-то проворчал на неизвестном ей наречии… и большие камни, возле которых они лежали, слегка нагрелись. Ветка устала после долгих конных переходов… но и перед сном успела с некоей непонятной тревогой подумать, что вот тут, совсем близко, лег рядом со своими эльфами — также тесно, для сбережения тепла — Трандуил, и его светлые волосы разметались по траве и камню… и что тут же спит Бард — Ветка, пока бодрый дед не проявил активности, готова была поручиться, что правитель Дейла ищет способ о ней позаботиться. Именно позаботиться — чтобы она без костра не замерзла в одиночку. И хотя во взглядах Барда был подтекст… Ветка уснула с мыслями, что в ее жизни начало появляться что-то глубоко правильное. Что-то, чем стоит дорожить. Что-то, что еще требуется определить словами.

Но за что она безгранично признательна валар.

Благодаря деду, который пах бородой, чуть влажной старой тканью, табаком и невероятным букетом полыни и черемухи, или просто от усталости — Ветка выспалась на славу, и проснулась тотчас, как Гэндальф зашевелился.

Вся пустошь серебрилась — ночью, под утро, шел легкий мелкий снег. Ветка встала, потерла лицо изморозью, набрав ее в ладонь; вечером они не ужинали, а сейчас, после нехитрых сборов и коротких визитов к камням, разделили припасы.

— Ночью прошли лучники, — сказал Трандуил. — Они уже ждут нас у врат Эребора.

Владыка был без венца, венец висел на сгибе локтя. Двумя руками в латных рукавицах он провел по волосам, и закрепил то, что получилось, своим украшением.

— Если ты без шлема — то и я без шлема, — объявила Ветка.

— Хорошо, дело твое, но щит возьми. Я просил Мэглина прихватить для тебя лишний.

— Оставить ее тут, женщина в таком деле только помеха, — уныло гудел Илс.

Всадники оправили своих лошадей, сели, и, растянувшись шеренгой, галопом подошли к Эребору. Остановились полукругом, перед эльфийскими лучниками, также выстроившимися широким полумесяцем. До врат гномьего королевства оставалось около пятидесяти-шестидесяти метров.

Пять эльфов, с Владыкой Трандуилом во главе, Бард с Илсом, Гэндальф и Ветка.

— Девять, — отчего-то с удовлетворением сказал Гэндальф. — Хорошее число…

Затем порылся в карманах, вытащил небольшой камешек, и, как мальчишка, свистнул и кинул его в огромные врата Эребора.

Камешек магическим образом пролетел все расстояние до врат. Последовал звонкий щелчок и молчание.

Всадники стояли.

Стояли и лучники.

Спустя немалое время Гэндальф начал поднимать свой посох, намереваясь, видимо, постучать основательнее…

В створке врат открылась малая дверь, которая, как знала Ветка, обыкновенно была заложена тремя двутавровыми рельсами… Из дверки вышел опаленный и шатающийся гном, а за ним… эльфийка?

Кили поднял взгляд на пришедших, споткнулся; Тауриэль подхватила его, но и сама еле стояла на ногах.

— Мы не можем их сдерживать больше… — выкрикнул принц. — Не можем… наши усилия не помогли… — и рухнул. Эльфийка, также не удержавшись на ногах, упала на колени, подняв молящее лицо к своему Владыке…

И тут изнутри на врата обрушился ужасающий по силе удар; створки выгнулись. Тауриэль вцепилась в Кили, и потащила его в сторону. Лошадь Илса дико завизжала и бросилась назад, а Ветка двинула было Зиму к Кили… но Гэндальф сказал ей в спину:

— Стоять на месте! Держать строй!