Надежда Дурова. Русская амазонка

Появлению этих документов на свет предшествовал целый ряд событий, и начало им положила сама «кавалерист-девица». Перед выходом эскадрона ротмистра Каземирского в поход из Гродно в Восточную Пруссию она отправила письмо отцу. Это был очень рискованный шаг, который мог привести к краху все ее предприятие. Однако мысль о том, что она может погибнуть на войне безвестно, беспокойство о судьбе сына, тоска по дому подтолкнули героиню к такому поступку:

«Пишу к отцу, где я и что я теперь; пишу, что, падая к стопам его и обнимая колена, умоляю простить мне побег мой, дать благословение и позволить идти путем, необходимым для моего счастия. Слезы мои падали на бумагу, когда я писала, и они будут говорить за меня отцовскому сердцу…»

Письмо, отправленное в начале мая 1807 года из Гродно, видимо, было получено в Сарапуле в конце того же месяца. К этому времени в доме Дуровых развернулся очередной акт семейной драмы. Мать Надежды Андреевны, уже тяжело больная и удрученная новой изменой мужа, уехала к своим родителям на Украину. Желая разжалобить ее и в конечном счете вернуть обратно, А. В. Дуров переслал ей письмо старшей дочери. Но было уже поздно. Анастасия Ивановна умерла. Сообщение об этом он получил, скорее всего, в июле или в августе, так как 27 августа 1807 года датировано его письмо младшему брату Николаю, проживавшему тогда в Санкт-Петербурге. Оригинал письма утрачен. Фрагмент его был опубликован Н. Н. Мурзакевичем в журнале «Русский архив» в 1872 году на стр. 2043:

Из письма А. Дурова, отца Надежды Черновой, от 27 августа 1807 года.

«… (сначала – подробности о болезни и смерти его жены – А.Б.). Ради Бога узнайте об Надежде и дайте ей об этом знать; она верно приедет домой… будет детям матерью, а мне другом; я ее очень люблю…»

«Кавалерист-девица» узнала об этой переписке уже после встречи с Александром I, когда побывала в гостях у своего дядюшки. В книге она изложила следующую версию: «Получа письмо свое обратно, отец мой послал его к дяде в Петербург и просил узнать, в живых ли я. Дядя показал это письмо кому-то из знакомых ему генералов, и таким образом дошло оно до государя…»

Генералы, якобы знакомые Дурову-младшему, здесь совершенно ни при чем. Сознавая всю серьезность этой ситуации, Николай Васильевич подал официальное прошение в канцелярию Его Величества (оно не сохранилось), и по этому прошению для императора был подготовлен доклад 28 сентября 1807 года:

«Коллежский советник Дуров, в Вятской губернии в городе Сарапуле жительствующий, ищет повсюду дочь Надежду по мужу Чернову, которая по семейным несогласиям принуждена была скрыться из дому и от родных своих, и от которой было письмо из Гродно, что она, записавшись под именем Александра Васильева сына Соколова в конной Польской полк, служит товарищем и была во многих с неприятелем сражениях. Отец ея и брат его, в Санктпетербурге находящийся, всеподданнейше просят Высочайшего повеления о возвращении им сей несчастной».

Само собой разумеется, что Дурова не была заинтересована в публикации этого прошения. Вместо возвышенных объяснений побега из дома: свобода личности и равенство полов – ее родные выдвигали бытовую причину: «по семейным несогласиям», то есть поссорилась с мужем и потому ушла в солдаты. Есть в документе и другая, не менее важная деталь. Теперь, когда Дурова-Чернова приняла присягу, надела мундир и числится в строевых чинах воинской части, ни ее муж, ни ее отец не имеют более права распоряжаться по своему усмотрению судьбой беглянки. Она стала «государевым человеком» и для ее возвращения домой требуется «Высочайшее повеление». Об этом они всеподданнейше и просят царя.

Наверное, в канцелярии Его Величества прошение братьев Дуровых произвело эффект разорвавшейся бомбы. Еще бы! Оказывается, в рядах императорской армии уже несколько месяцев находится женщина и никто до сих пор не сообщил об этом высшему начальству. С какой целью она надела мундир и какова в таком случае нравственность солдат и офицеров, если они позволяют быть рядом с собой в строю, под священными воинскими знаменами существу противоположного пола?

Александр Павлович, прежде всего, пожелал скрыть от общества эту скандальную историю. В Витебск, в штаб-квартиру армии, командование которой после смещения барона Бенигсена было вверено генералу от инфантерии графу Буксгевдену, отправился действительный тайный советник Василий Степанович Попов. Бывший управляющий Кабинетом Ее Величества Екатерины II, он не раз выполнял конфиденциальные поручения русских монархов.