Надя и Страх

Глядя на всё это обилие сладостей, Наде, которая вечером от волнения к ужину почти не притронулась, очень захотелось есть. Да и Коля, несмотря на серьёзность ситуации, то и дело облизывался, принюхиваясь к доносившимся от оружия пленительным запахам.

Вскоре показались ворота дворца. Они оказались неожиданно огромными – сквозь них без труда мог пройти любой, даже самый высокий, человек. За воротами расположилась прихожая, полная стражи, а затем их ввели в тронный зал, обширный и ярко освещённый горящими фонарями. Прямо перед ребятами оказался красивый резной трон, украшенный изображениями разных зверей. Все они, в восторге вытянув вверх лапы, смотрели на величественную белку, изображённую на самой вершине спинки.

На троне, небрежно закинув ноги на подлокотник, лежал самый толстый белка, которого Наде когда-либо доводилось видеть. Он был почти круглым и из-за пушистой шерсти казался похожим на клубок пряжи для вязания. Обычно толстяков считают добрыми, но с жирной мордочки на Надю смотрели маленькие злые глазки, и взгляд их не предвещал ничего хорошего.

– Ваше наиореховейшее величество! – поклонился королю сопровождавший пленников Семнадцатый, – мы поймали шпионов, пытавшихся проникнуть в ваш дворец.

– И вовсе нет! – возразила Надя. – Никакие мы не шпионы, мы парламентёры, мы хотели…

– Это нам не важно: шпионы, не шпионы, – медленно протянул Главный Белка, – мы ни с кем не хотим разговаривать – нам лень. Уведите их и заприте где-нибудь. После Победы мы решим, что с ними делать.

– Как это мудро, Ваше острозубие! Где же их запереть, Ваша пушистохвостость? – подхалимски поклонился Семнадцатый.

– О, мне всё равно. Ну, давайте вот эту, – он указал длинным наманикюреным когтем на Надю, – посадим в четвёртый подвал, а вот этого, – он ткнул в Колю, – ну, скажем, в шестой.

– Извините, что пререкаюсь, – возразил Семнадцатый, – но в шестой он не влезет: слишком здоровый.

– Да? – удивился король и, смерив взглядом Колю, спросил: – А в какой влезет?

– В десятый, в пятьдесят второй… – начал перечислять кавалер ордена пушистого хвоста, – в тридцать четвёртый…

– Вот замечательно! – прервал его толстяк, – значит, пусть будет тридцать четвёртый.

– В тридцать четвёртый? – удивился страж королевских покоев. – Но там же…

– Молчать! – неожиданно закричал Главный Белка. – Мое величество сказало «в тридцать четвёртый» – значит, так оно и будет!

– Будет исполнено, Ваше наипушистейство! – поспешно забормотал Семнадцатый и, повернувшись к толпившимся в дверях стражникам, скомандовал: – Слышали, что сказал Первый? Увести их!

Подвал под корнями дуба, куда отвели Надю, оказался тёмным и очень тесным. Тут даже встать было нельзя – можно было только сидеть, прижав коленки к груди. От такой позы ноги очень скоро начали болеть, но Наде было не до того – она думала о маме с папой, которые совсем скоро хватятся её, о Носатом и о том, что ей, может быть, никогда уже не выбраться из этого отвратительного подвала. Кажется, впервые в жизни ей стало по-настоящему страшно. «Бедные мама с папой, бедный Носатый», – подумала Надя и заплакала.

Глава 8 Рыжий пленник

Как следует порыдав, Надя незаметно для себя задремала и проснулась оттого, что почувствовала, как по ней кто-то ползёт. Присмотревшись, она обнаружила у себя на коленях уже знакомую ей Мышь. Как и в прошлый раз, Мышь беспокойно вертелась и так же держала в зубах стручок волшебного гороха.

Поняв, что от неё требуется, Надя, которая из-за тесноты даже пошевелиться не могла, раскрыла рот – и Мышь, подбежав поближе, положила горох прямо ей на язык.

Как следует разжевав суховатое растение (на вкус оно, кажется, было ещё противнее, чем в прошлый раз), девочка начала разбирать в мышином писке знакомые слова.

– Опять, выручать, опять, только обед, нашли сыр, много сыра, все нашли, всё съедят, ничего не успею, ох я бедная, бедная Мышь, не могу отказать, всё моя доброта, опять говорит, иди, неси, выручай. Ох, обед, обед, обед, всё съедят, совсем всё.

– Милая Мышь! – несмотря на то, что Мышь всегда казалась ей излишне дёрганой, Надя никогда в жизни так не была так рада встрече. – Как хорошо, что ты пришла! Ты от Носатого? Он придумал, как мне отсюда выбраться? Но откуда он знает, что с нами?

– Он не знает. Он ничего не знает, он беспокоится, время идёт, вас нет, он позвал, говорит, ищи, я пошла, чуть не попалась, белки эти, злые, злые, могли поймать, но нет, я умная, я хитрая, я нашла! – Мышь запрыгала на Надиных коленях.

– Но как ты можешь мне помочь выбраться отсюда?

– Мешок на шее, мешок! – Мышь подбежала ещё ближе, и Надя заметила не её шее небольшой пакетик.

С трудом освободив одну руку, девочка засунула палец в мешочек и нащупала там знакомую заколку. Она делала её невидимой, но что толку в невидимости, если выйти всё равно не получится?

Словно прочитав её мысли, Мышь снова запищала:

– Он её ещё заколдовал, теперь два, два свойства: в руке не видят, в волосах не поймают! Сквозь стену, он её сквозь стену! – Мышь прикрыла глаза, восхищаясь мудростью Носатого.