Надя Князева решает остаться

— Я знаю, что вы делаете, оха адвокат. Даже не думайте. Если я узнаю, что ты в этом участвовала, хоть словом, хоть через арьяти, хоть через кьяги, хоть через самого Орха — твои друзья из АДа вылетят. У этой троицы неплохой потенциал и сильны они именно в команде. Ты знала, что адепту Тьерсену удалось разыскать охотника в отставке и выпытать у него способ убийства змея искусителя? Честно говоря, понятия не имею, сработало бы или нет, но хорошо, что они не попробовали. Адептка Фрей раздобыла редкие ингредиенты, адепт Шаброль — разработал план, как загнать змея в ловушку. Если они продолжат работать в команде, надеясь только на собственные силы, у них все получится. Понимаю, ты хочешь помочь, но любая помощь в процессе обучения делает их слабее в реальном бою. Ты можешь вмешиваться, но после того, как они выпустятся. А до тех пор…

— Я поняла, — ответила серьезно, поцеловав Рейвена. Какой он, все-таки, заботливый и мудрый. Несмотря на кажущееся безразличие ко всему и вся, на пренебрежение или ехидство, им движут благие цели.

— И я считаю, ты можешь помочь мне организовать образовательный процесс в АДу. Сможешь совмещать с адвокатской практикой.

— Я бы тебя зацеловала, правда. Но уже сил нет!

Можно ли умереть от счастья? Не знаю, но я была к этому невероятно близка. Во всяком случае, когда сон медленно уводил меня за собой, я улыбалась, чувствуя себя самой счастливой женщиной на свете. И пусть я так и не услышала заветные три слова, но кому они нужны, когда дела куда красноречивей…

Год спустя

Заговор против Орха раскрыли. Да нет, не тот, который Гидеон организовал (он, к слову, благодаря Эвон имеет дурную славу среди девиц-сокамерниц), а тот, который девятый уже в этом году. Орха с завидным постоянством пытаются скинуть с его золотого трона, но пока никто и близко к цели не продвинулся. Лорд Трей, как правило, раскрывает заговоры еще на стадии планирования. Он у меня такой проницательный!

Ой, да ладно, ладно. Моя работа приносит плоды. В моих должниках ходит пол Ямы и половина Неба, потому нужная информация оказывается в моем распоряжении еще до того, как мысль превратится в действие, а там уж я сортирую, что и кому рассказать.

В Сэйлионе заговора не было. Так получилось, что змей-искуситель после побега вырвался именно в Сэйлионе и, недолго думая, вселился в первого бессмертного, попавшегося ему на пути. Да так сладко Василисе в Аминадиэле жилось, что оказалось, она способна к саморазмножению. Вот только даже оболочка бессмертного не способна вместить сразу два древнего зла, потому хитромудрый эльф придумал всю эту ерунду с отбором. Василисе казалось, кто-кто, а уж девственницы точно убоятся и признают Игнатия хозяином. Увы, никто не признавал. Все желали Аминадиэля, плотского удовлетворения, хорошенько покушать… Ну, получали то, что требовали, конечно. С избытком даже. Игнатию, можно сказать, повезло, что на его пути попалась я.

Арахрахн заслужил третий черепок. И в этот раз исключительно благодаря собственной смекалке. Серьезно, без приколов. Он прошел курс правового ликбеза от Нади Князевой (да-да, я веду в АДу спецкурс), сдал очередного контрабандиста душ и его повысили до главы отряда душевой безопасности. Живет в новом доме, женился на той самой демонице, с которой договор на совокупление заключал. Она стала примерной, штопает ему огненные носки, варит на ужин кипящую лаву и покорно ждет дома. Да шучу, конечно. Задницей она крутит направо и налево, но Арахрахн любит ее и все прощает. Я бы не смогла. Предлагала вести ему бракоразводный процесс, обобрать девицу как аблика, но возражает. Пускай, говорит. Зато своя, родная. Здесь, конечно, каждому свое.

Азраал и Эвон прожили год как кошка с собакой. Не в смысле ругались и бегали друг за другом, а в смысле, что она ласкалась и мурлыкала, а он на всех бульдогом бросался, чтоб на его сокровище даже взгляд поднимать не смели. Кстати, да. В Яме новый закон называется «О защите чести, достоинства и физической неприкосновенности кронпринцессы Эвон Ревиаль». Демону, что посмеет без разрешения поднять взгляд на жену Азраала — глаза вон. Только через месяц уговоров и три десятка выколотых глаз, Аз поддался на уговоры супруги и заменил лишение глаз тридцатью подзатыльниками и общественным порицанием. Тоже та еще парочка, но, опять-таки, любят друг друга и это главное.