Надёжный флюгер. Юмористический фантастический роман-боевик

Приняв водные процедуры, прополоскав рот какой-то заморской жидкостью и проглотив пару таблеток, снимающих боль, в данном случае, в его полости рта, он блаженно уснул.

Четырёх часов для отдыха ему, вполне, хватило, и он снова сел за компьютер. Разумеется, перед этим он привёл свежую синюю рубаху и зелёного цвета штормовой костюм с капюшоном, такого же цвета фуражку и синие резиновые сапоги с короткими, то есть не высокими голяшками.

Ему предстояло отправляться в тайгу, потому он и оделся, примерно, по-походному. Его осенило, что он как автор в необходимых случаях может находиться на месте событий, но быть невидимым. Так он и сделал. Получилось.

Через десять-пятнадцать минут он очутился в зимовье-сторожке. Нашёл себе место в уголке, на какой-то старой медвежьей шкуре, под полками. На них лежали соль, спички и всё самое необходимое из того, что находится в таких вот охотничьих постройках.

Там уже за небольшим столом сидел Григорий Рокосуев с двумя анархистами. Скупые таёжные лучи слабо освещали стол, нары, хозяйственные полочки с кое-какой немудрёной посудой, печку-буржуйку. На столе красовались кружки с крутым чаем и лежала развёрнутая самодельная карта.

– Обычное дело. Метнул я в Тришку нож и ускакал,– рассказывал Григорий.– Вот так и сделал. Но это я к слову. Теперь вот о главном. Значит, так. Покойничек, братишка наш и командир, Павел Иванович Плотов поручил мне с надёжными людьми найти трижды не ладный клад и, главное, дать через все сокровища определённую жизнь анархии.

Он неторопливо объяснял, что золото и драгоценные камешки отыскать остро необходимо, а идеи политические – на совести вождей Свободы. Но всё ценное и спрятанное надо добыть… ради народа российского. Что скажешь, Степан?

– Понятно. Что тут в рассуждения пускаться, – сказал молодой анархист Степан, пожав плечами. – Ясно мне, что клад ценный. Грошей за него, получается, много можно выручить, да и здесь, в тайге, обстроиться. Смекаешь, Фёдор?

– Смекаю,– согласился с ним его товарищ Фёдор,– не густо, конечно, но сойдёт. Можно и за кордон махнуть. А там уж ни один чекист нас не отыщет, не достанет. Но ежели для матушки анархии червонцы нужны, надобны ей до зарезу, то самым главным Ангелам Свободы такое никак не помешает. А скажу, если по-учёному, как и ты, Стёпа, то в большую поддержку произойдёт такое богатство.

– Именно, так,– кивнул головой Григорий.– И больше никак! На дармовые деньги нам рот разевать не положено, да и негоже.

Странно, что с таким вот решением, идущим от личного распоряжения Павла Плотова, никто здесь спорить не стал. Писателя-либерала, находящегося в невидимом состоянии, такое отношение к возможному личному обогащению анархистов даже не просто удивило, а крайне возмутило. Он совсем забыл, что хоть и телесно ощутим, но, по сути, стал человеком-невидимкой. Рында довольно громко и отчётливо сказал:

– Вам что, русские бандиты, деньги, что ли, самим не нужны? О каком таком светлом будущем вы мечтаете? Да разойдутся эти богатства по карманам ваших больших начальников. Так принято, так всегда везде было.

В один момент анархисты повскакивали с мест. Каждый из них оказался с готовым к бою револьвером в руках.

Но Фёдор, вяло улыбнувшись, тут же сел на место и сказал:

– Да не волнуйтесь, братки, это мой голос внутри меня такую вот гадость произнёс. Никак с ним не могу совладать. Я – одно думаю, а он – совсем другое.

– Ты не прав, Федя, – возразил, озираясь по сторонам Степан,– твой внутренний голос не может объявлять на всю избушку, что мы – негодяи.

– Это верно,– согласился с ним Григорий.– Я всё осмотрю внутри, а вы гляньте снаружи. Но кто-то внутри зимовья говорил. Факт.

Всё так и было сделано, как распорядился Рокосуев. Но поиски никаких результатов не дали. Рында умудрился так глубоко забиться в угол, что никто, к счастью, не хапнул его своей лапищей ни за какую часть худосочного тела.

После не очень долгих поисков все трое решили, что голос им послышался. А как же иначе, если поблизости никого, вообще, нет? Хотя до конца в такие вот невероятности никто из анархистов не верил.

Они сели за стол и продолжили беседу.

– Нам следует денька три поохотиться, присолить мясца, кое-что через своих людей прикупить в Керби и Весёлой Горке,– по существу высказался Рокосуев.– Лошадей имеется необходимость в порядок привести. Значит, у нас патронов сколько в наличии?

– Не считано,– радостно засмеялся Степан,– хоть с маслом ешь. Три сумки и винтовочных, и для наганов. Значится, на все три винтовки боезапаса с лихвою взято. Стреляй себе налево и направо!

– У каждого по нагану,– констатировал Фёдор и достал из кожаной кобуры револьвер.– Два из их я у наших мёртвых братков-анархистов позаимствовал. Им теперь, вроде как, оружие ни к чему. Люди говорят, что на том свете, особливо, в раю, никто ни в кого не стреляет. А наганы – хорошая штука. В барабане семь пулек – семь смертушек.

– Пятнадцать гранат. Ножи у каждого. У меня, специально для метания, ещё семь ножей,– подытожил Григорий.– Неплохо, но и не здорово.