Надёжный флюгер. Юмористический фантастический роман-боевик

– Протестуй,– ответил Никифор.– Я же не против. Тебе можно. Не могу я на убогих обижаться. Но вот если бы ты был американцем… тогда бы я и блаженного бы щадить не сподобился. Не стал бы поперёк своей совести поступать. Им, японцам, китайцам, да и всяким другим, здесь хозяйничать не пристало.

– Вот за это тебя, Никифор Гаврилович, уважаю, малина-земляника,– сказал Плотов. – Это по-человечески и справедливо.

Рынде ничего не оставалось делать, как выпучить глаза. Да как же это так? Что же такое говорит придуманный им Никифор Корнев? Ну, и свиньи же россияне, не желают иметь над собою нормальных, заграничных начальников и господ.

Да разве же мог понять писатель-либерал, что не было и не будет над россиянами господ, прежде всего, иноземных. Правда, имеются и свои, доморощенные. Они всегда были. Но ведь Большая Изба время от времени чистится, и это не секрет для тех, которые прилегли у Глобальной Кормушки, причём, с добродушными улыбками.

Откровения Никифора

Но пан Рында был упорным и упёртым либералом. Он чётко знал, что почти любого двуногого можно зомбировать, если постоянно повторять ему одну и ту же мысль. Не всегда ведь следует хамить, требовать, грозить и оскорблять. Можно и нужно попытаться убедить таёжного атамана в том, что он не совсем прав, что есть американцы, да и поляки… тоже. Они и некоторые другие для мира – основа.

Мечтатель от либералов Роберт Борисович пока не встревал в общий разговор. Он размышлял и обдумывал, что бы этакое… мудрое сказать Корневу, чтобы тот воскликнул: «Вау! Американцы великая нация!».

Беседа продолжалась.

– Может, на самом деле, клад наш издавна анархистский. Но, всё же, тогда, спасибо тебе на добром слове, Никифор,– смутился Павел.– Пойми, золото для анархии надобно, малина-земляника. Россию спасать… необходимо.

Никифор, стараясь успокоиться окончательно, всё же, ударил деревянной ложкой по столу. Ему не понятна была философия выскочек, которые решили заняться спасением России, её народа. А у людей-то они спросили, что и как?

Вон их сколько из… извечных спасателей, от которых людям, основным массам никакого спасения нет. Большинство россиян не деньги делят меж собой, а тяготы, беды и невзгоды. Они извечно трудятся на зримых и не совсем, хозяев. Из одной ямы выбираются и в другую попадают, глубокую и страшную.

– В разумение своё никак не возьму. Вы… собрались спасать Россию, серые пни? – голос Никифора прозвучал глухо. – Кто же вы такие? Что особенного и доброго вы России несёте?

– Свободу! – убеждённо сказал Павел.– Ради неё и проливается кровь.

– Там, где нет Америки,– вставил своей слово пан Рында.– Там и нет свободы и демократии. Вот в Западной Европе, да и в Восточной уже, присутствие США ощущается, там и… кое-что доброе намечается. А Россия – мерзкая страна!

– Если бы ты не был убогим, путник и гость мой случайный,– сурово произнёс Никифор,– то за такие слова мне пришлось бы наказать тебя. Ты ведь пытаешься заставить думать и считать всех нас ровно, как ты.

– Да ведь лично я, опираясь на исторические факты, всех вас придумал,– возмутился писатель-либерал. – Вас всех, в принципе, не существует! Но на вашем месте были друге люди, реальные.

После этих слов абсолютно все засмеялись.

Тут уже сомнения не у кого не возникало, что перед ним, хоть и бес, но сумасшедший или с рождения дурак.

– Может быть, я не совсем прав, – местный атаман сменил гнев на милость.– Господи, прости мою душу грешную! Что же, у каждого своя правда. Все вы, не только вот этот убогий, в потёмках блуждаете. И ваши речи, и других многих, господа-товарищи, идут от Сатаны.

– Я так не считаю! – возразила Юлия.– Мы – ангелы истиной Свободы!

– Это всё… такое и прочее есть агитация! – Никифор уже был рассудителен и терпелив.– А золото убивает в человеке-то, именно, человека. Дай мужику сто лишних червонцев – он их или пропьёт, или же на бабу свою залазить не станет. Там, где барыш дармовой, там сотни чёрных рук, кровушка людская, слёзы, смерть. Испытание божье на нашу вшивость, господа анархисты, выпадает.

– Не совсем понятны речи твои, атаман Никифор, – заметил Афанасий. – Я не могу ничего понять.

– Чего тут понимать? – сказал Корнев. – Анархистов Господь не спасёт, ни одного из вас не спасёт. Вы мертвы, господа-товарищи! Уж я ведаю, что ваш Яшенька и вы вместе с ним в Николаевске понаделали. По Амуру плыли трупы… даже детей малых.

– А как ты ещё хочешь, Никифор,– возразил Плотов.– Война ведь не на жизнь, а на смерть шла. Внешняя интервенция – японцы и прочие… америкосы, лягушатники да беляки. Да ещё и внутренние враги народа – большевики и прочие.

– Верно. Кого-то только тут ни наблюдалось. Даже и белокитайцы заходили… в гости. Да кто же вас всех разберёт,– сказал Никифор,– внутренние, внешние… враги. Противно слушать! Расплодились бесы, самые разные.